Духовные беседы - Архимандрит Софроний Сахаров (2003)

Когда человек начинает жить по заповедям Божиим, он восходит сначала на Голгофу и потом на Елеонскую гору для Вознесения. Людям, не прошедшим на опыте эти состояния, не дано право судить (ср. 1 Кор. 2:15). Многие святые выдержали это, но особенно прп. Симеон Новый Богослов в этом отношении является примером. Ему до монашества было дано узреть Нетварный Свет. И многие уже в конце десятого столетия, тысячу лет тому назад, думали так же, как теперь: что в первые века Господь действовал с особой силой, когда люди, уверовавшие во Христа, жадно стремились умереть за Него, а в десятом веке уже этого не было. [172] А прп. Симеон говорит, что было, потому что Господь не меняется, а все время остается Тот же, — как писал апостол Павел, [173] как писал через тысячу лет прп. Силуан, наш великий отец.

Конечно, читайте книги, получайте образование! Но самое большое дело в монашестве — через послушание предаться на волю Божию. Тогда Господь дает то, чего не познают никакие академики, — чистую молитву.

И об этом настоящем монашестве я хотел бы говорить с вами без конца. Хотя должен сказать вам, что, отрезанный слепотою от книг, сидя в моем некоем затворе, когда мои возможности общаться с приходящими в монастырь уже умалились, я за последние годы страшно много потерял. Но то, что перст Божий пишет, когда Бог склоняется на наше покаяние, — это не подлежит забвению. Вы, наверно, уже почувствовали, что жизнь духовная во Христе грандиознее великого океана.

Итак, на сегодня отпустите меня с миром. И я молюсь, чтобы Господь дал вам этот мир, который мне дал Господь по молитвам игумена Мисаила, память которого я чту глубоко. И да хранит вас Господь...

Беседа 27: Страдания, через которые познается единство человечества, как путь спасения в наше время [174]

Постижение человечества через со-страдание. Наше время — сугубо тяжелое. О молитвеннике за весь мир. Об аде нелюбви. О нашей неспособности к исихазму. О нашем спасении через скорби, характерные для нашего века. Об отсутствии культуры сердца при обилии культуры интеллекта.

Благословенно имя Бога нашего, Бога в Троице: Отца и Сына и Святаго Духа.

В последнее время, как вы знаете, я часто пребываю совершенно без сил и лишен общения с вами. Теперь, кончая жизнь и ожидая исхода моего каждый день и каждый час, я, странным образом (а может быть, и естественным образом), вспоминаю первые дни моего монашества. В двадцать пятом году я прибыл на Афон, чтобы там остаться монахом. Это было шестьдесят семь лет тому назад.

Пережив страдания Первой мировой войны и последовавших затем катастроф — частичных и общих, людских и космических, — я теперь могу сказать, что война эта естественным образом породила во мне мысль о всем человечестве, ибо все человечество принимает участие в мировой войне. В предсказаниях Самого Христа в Евангелиях (Мф. 24:6; Лк. 21:9) много говорится о конце дней и о скорбях, тяжелых для всего мира, на долгие годы. Я, как живописец, тянулся во Францию, которая в тот исторический момент была первенствующею страною в сфере моего искусства. И хотя война кончилась победоносно для Франции, царило ощущение ничтожности результатов войны в моральном плане — она разрушила многие ценности и многие люди погибли. Господь говорит странным образом: «Когда вы услышите обо всем этом... подымите головы ваши... не ужасайтесь, ибо надлежит всему тому быть» (Мф. 24:6; Лк. 21:28). Однако горе не принимало таких глубоких форм, как теперь. Страдание и отчаяние в то время были значительно меньшими и легче выносимыми, чем теперешние.

Почему я говорю сейчас об этом? — Потому что перед нами, монахами наших дней, стоит вопрос: как построить нашу монашескую жизнь, чтобы мы не потеряли спасения в Боге. Ибо в творении спасенных в Боге Духом Святым людей — смысл всей истории.