Дом последней надежды - Екатерина Лесина (2018)

Дорогу он выбрал ту, что вела в обход кварталов, в которых по ночам было неспокойно. И не только чудовищ стоило в том винить. Люди здесь тоже всякие встречались…

…покойному супругу Иоко не знать ли.

…гуляет в заброшенных зданиях уван, охотится за чужими тенями юсан…

И как знать, не идет ли по нашему следу заблудившийся призрак. Впрочем… призраки куда безобидней людей.

— Полагаю, — я решила помочь своему спутнику, — вам не слишком приятно повторять эти слухи, но вместе с тем вы считаете, что мне стоит знать о них? И в то же время не желаете меня… оскорбить?

Продажные женщины выбирались на улицы, и стена, окружившая Веселый квартал, их не останавливала. Одна, почти нагая, кружилась в переулке… женщина ли?

…стоило приглядеться, и бледная фигура поплыла, рассыпалась искрами…

А тьеринг застыл.

— Это дзере-гумо, — я позволила себе коснуться щеки. Колючая, однако… — она не настоящая, точнее это обличье не настоящее…

…из бледного тела полезли волосатые паучьи ноги, которые шевелились, тянули нити паутины, заплетая переулок. И к утру кто-то да угодит в них.

Она не убьет.

Она стара и осторожна, а потому возьмет лишь ту малую толику крови, которая позволит продержаться еще ночь или две… или больше, главное, что с утра человек не вспомнит, как вышло, что он уснул в переулке.

Перепил сакэ, наверное.

Тьеринг моргнул и добавил пару слов на своем языке. А заодно уж схватился за шнурок, вытащил нечто, напоминавшее акулий зуб, оплетенный серебряной сеткой.

Красиво.

И не только в красоте суть: паукообразная красавица зашипела и, бросив недостроенную сеть, исчезла в переулке. Вряд ли она уйдет далеко: они не любят покидать привычные места охоты, но… пожалуй, я рада, что больше ее не вижу.

— Женщина? — тьеринг положил руку на клинок, всем видом показывая, что готов немедля вступить в схватку.

Это он зря…

Дзере-гумо из тех редких тварей, которые не боятся холодного железа, а одолеть ее можно лишь серебром и то не всяким. А что ушла… ночь коротка, и голод сам собой не утолится.

— Нам лучше поспешить, — я раскрыла бамбуковый зонт и с удивлением поняла, что этот — не мой. Я точно помню, что оставила его под деревом и других зонтов там не было, но… на моем нарисованы были бабочки, нынешний же, из темно-красной бумаги, был украшен изображением двух грозовых драконов.

Очередная случайная неслучайность?

С ручки зонта свисала связка железных бубенчиков, чьи неожиданно звонкие голоса разнеслись по улочкам, словно предупреждая. И следом я услышала шлепанье чьих-то ног.

Вздох тяжелый.

Утробный рокот, который заставил придвинуться поближе к тьерингу…

…боги смеются, глядя на нас, и лишь Аме-онна, которая к ночи превращается в облако, чтобы утром пролиться дождем, привычно-печальна…

— Согласен, — тьеринг вытащил-таки клинок.

И где-то заплакала птица.

…мелькнула в небесах белесая тень и исчезла, когда драконы на ткани зонта сделали круг. Их оскаленных пастей вырвалось пламя.

Рисованное.

…а если бы тьеринг не дождался…

…если бы…

Мы шли так быстро, как это вообще было возможно. И не отпускало ощущение внимательного взгляда, которым меня провожали… и не одного… из каждой подворотни, из-за низких стен, с крыш и ветвей на меня смотрели…

…следили.

…выжидали… и магия храма, окутывавшая нас полупрозрачным облаком, истончалась. Еще немного и…

…мы успели.

Стена.

И ворота.

Молот на цепи… открывают долго, я почти успеваю замерзнуть. И тем острее ощущается чужое тепло. Тьеринг набрасывает мне на плечи свою куртку.

Он по-прежнему зол.

И…

…его нельзя отпускать.

Ночь опасна. И нынешняя опасней прочих.