Захваченные - Джасинда Уайлдер, Джек Уайлдер (2019)

— Сейчас… вот… О-о-о-о-о, ох, чёрт. О, боже, — Дерек сильно толкается ко мне, мелко подрагивая.

Я открываю глаза, которые не помню, как закрыла. Плотнее обхватываю его тяжёлый член, жёстко тру его, позволяя удовольствию, рождённому от ощущения этой напряжённой длины в руке, опуститься в самые потаённые, тёмные уголки моей души. Заворожённая, наблюдаю, как кончик его члена протискивается и выскакивает из моего кулака. Член судорожно сокращается, густая белая струя спермы течёт по моей руке. Охватив пальцами одной руки головку, другой рукой я глажу его от основания до кончика жёстко и быстро, глядя, как сперма просачивается между пальцами, горячая, липкая, влажная, как Дерек содрогается снова и снова, ругаясь и шепча моё имя.

И, несмотря на всё это, его пальцы во мне не останавливаются, не замедляются ни на секунду. Дерек толкает их в меня, вытаскивает, размазывая мои соки по клитору и кружит, кружит вокруг него, пока я смотрю, как он кончает мне в руку, я уже сама на краю, хнычу, дрожа бёдрами. Он снова пихает в меня пальцы и как-то по-особенному их вытаскивает. Я прикусываю губу, чтобы сдержать вопль, утыкаюсь лбом в его грудь, слежу за толчками его члена, размазывая сперму по всей его уже опадающей длине, продолжая поглаживать, и чувствую, как напрягаются мои бёдра, потому что яркая вспышка проносится сквозь меня, сокращается каждая мышца, и крадущий дыхание крик срывается с моих губ. Я толкаюсь к нему бёдрами, насаживаясь киской на его пальцы. Выгибаю спину, вжимая свою трепещущую грудь в его ладонь, всё моё корчащееся тело; его пальцы крутят и щиплют мои соски, ладонь гладит мою сердцевину, запястье прижимается к клитору, пальцы внутри меня: средний и безымянный упираются в чувствительную точку внутри, мизинец и указательный погружены в плоть. Мышцы внутренней стороны моих бёдер дрожат, его руки движутся.

— Обожеобожеобожеобоже, Дерек, да, чёрт, да… ох… Боже… — мышцы моей вагины сокращаются, сжимаются, и что-то влажное брызжет из меня ему в руку. Дерек продолжает свои умопомрачительные действия, до тех пор, пока я безвольно не обвисаю, хлопая его по руке, потому что больше не могу: сейчас я слишком чувствительная, чтобы переносить прикосновения.

— Иисус, Рейган, — бормочет он мне в плечо, — я никогда так не кончал в своей жизни.

— И я, никогда, — признаюсь я.

Он убирает свою руку от моей промежности, и я тоже его отпускаю. Немного нехотя Дерек тянет меня к крану насоса, включает воду. Мы сплетаем наши пальцы, его руку покрывает моя влага, и его сперма – на моих руках, и всё это, смешиваясь, размазывается по нашим ладоням. Вода в колодце очень холодная, а Дерек подставляет наши руки под струю, оттирая наши ладони до чистоты. Я выпутываю свои пальцы из его, набираю полные ладони воды и плещу ему на промежность, смывая устроенный беспорядок.

— Боже, как холодно, — смеётся он.

Мы оба вроде отмылись, его джинсы мокрые в том месте, куда попала вода. И мои боксеры тоже, и мокрые следы на рубашке, на животе. Я нажимаю на рычаг насоса, снова смачивая руки, и стираю полоску спермы с живота Дерека. После оргазма прошло уже несколько минут, а его член всё ещё толстый и только наполовину упавший. Дерек отходит от меня, пытаясь застегнуть джинсы, но они не сходятся вокруг его по-прежнему не спадающей эрекции. Он прекращает эти попытки, оставляя штаны расстёгнутыми. Честно говоря, я не против.

Я вытираю руки о свою рубашку, и поднимаю голову, чтобы увидеть его алчущий взгляд. Я отхожу от него, не мигая, прижимая руки к груди. Хоть и не отталкиваю его. Боже, нет. Моя спина прижимается к амбару, пока я вглядываюсь в его глаза. Он подходит ко мне вплотную. Бесстыдная от своей потребности, я задираю рубашку, чтобы почувствовать своим животом тепло его торса и всё ещё толстый, но уже смягчённый хребет его члена. Его руки располагаются по обе стороны от моего лица.