Трон Знания. Книга 2 - Такаббир Кебади (2016)

Перед домом собралась толпа: млад и стар (остальные трудились на полях и в садах). При появлении на крыльце Адэра и Мебо понеслись крики на местном языке: «Мебо! Ты плюёшь своему народу в душу». — «Я радовался, когда ты вернулся, Мебо. А ты, сука, с этим подонком уходишь». — «Я с тобой нянькалась, а надо было придушить тебя в люльке…» — «Ты не клим…» — «Тезарский прихвостень…»

Страсти накалялись.

Адэр окинул взглядом стариков. Посмотрел на прижавшихся к их ногам детишек и уселся на ступени:

— Подождём Тиваза.

Долго ждать не пришлось. Заслышав ржание лошадей, толпа отхлынула от забора. Тиваз спешился, ещё пятеро молодых людей остались сидеть верхом.

— Так не делается, Мебо! — возмутился старейшина, шагая через двор.

Страж отвёл его в сторону, принялся что-то объяснять. Но Тиваз оттолкнул его, взмахнул рукой, улица мгновенно опустела, и лишь лошади продолжали бить землю копытами.

— У нас есть обычай, — проговорил Тиваз, обернувшись к Адэру. — Перед расставанием старейшина выпивает с гостями по бокалу вина, чтобы погладить дорожку. Не откажете старику в такой мелочи? — И, не дожидаясь ответа, дал знак одному из всадников.

Тот пятками ударил коня в бока. Вскоре вернулся пешим. Внёс во двор расписное деревянное блюдо с тремя деревенскими кружками.

Тиваз взял кружку первым:

— Надеюсь, ещё свидимся.

Адэр взял кружку, понюхал прозрачное с персиковым оттенком вино и посмотрел на Мебо, вложив в свой взгляд приказ не пить. Уловив еле заметный кивок, переключил внимание на старейшину:

— В Тезаре принято провожать гостей до дороги. Не откажешь, Тиваз, нам в такой мелочи?

Держа кружки, они вышли из селения — благо дом Валиана и Разаны стоял на окраине — и двинулись через луг. Четверо всадников ехали следом.

Старейшина покосился на щенка, спящего в «ложе»:

— Дал ему имя?

— Нет, — солгал Адэр.

— Вот и правильно. Рано или поздно уйдёт. Моранды любят волю и не любят слабых людей.

Адэр нахмурился. Он слабый? Так его ещё никто не оскорблял.

Тиваз потянулся к висячим ушам и вовремя отдёрнул руку — щенок изогнулся и едва не вонзил ему в пальцы совсем не щенячьи зубы.

— Вот она — сволочная натура, — хохотнул Тиваз. — Пил, ел, дрых, а вместо спасибо… Почему он до сих пор слепой? Сучьи щенки на десятый день глаза открывают.

— Потому что он не сучий щенок, — ответил Адэр, изо всех сил сдерживая злость.

Оставшийся до просёлочной дороги путь они проделали молча. За дорогой начинался лес. Адэр повернулся к Тивазу, посмотрел на лошадей, на всадников. Хорошие лошади, резвые, не стоят, а танцуют. И всадники крепкие, серьёзные.

Старейшина поднял кружку:

— За гладкую дорогу!

Адэр вновь понюхал вино и чуть слышно сказал:

— Вели своим людям уехать.

Тиваз расплылся в улыбке:

— Чем помешали?

— Видишь селение?

Старейшина глянул через плечо:

— Ну… Вижу.

— Красивое селение. Счастливое. Вечерами песни летят.

Тиваз прищурился:

— Ну… Летят.

— Песен больше не будет. Если твои люди тотчас не вернутся в село, мои люди перережут стариков и детей.

Несколько долгих минут старейшина смотрел на Адэра, а он нюхал вино и глядел на посёлок.

— Езжайте домой, — крикнул Тиваз.

— Старейшина… — прогнусавил один из климов.

— Я сказал — домой! Живо!

Всадники поскакали через луг.

Адэр протянул руку и произнёс на языке климов:

— Можно? — Не дожидаясь разрешения, забрал у окаменевшего Тиваза кружку и понюхал напиток. — Персик, яблоко и ваниль.

Выпил до дна:

— Когда ты решил нас отравить?

Лицо старейшины сделалось мучнисто-серым.

— Я не хотел вас травить, — произнёс Тиваз на слоте.

— Говори на родном наречии.

Тиваз повторил фразу на языке климов.

Адэр понюхал вино в своей кружке:

— Персик, корица, мускатный цвет и какая-то трава.