Вайпертон. Северный округ - Кира Измайлова (2017)

– Воротник поправь, синяк видно, – вздохнул Дженкис. – Заброшенный район искали, значит? Нашли в итоге? Не заблудились?

Текс понял, что у него горят кончики ушей.

– Нашли, – буркнул он, уставившись на экран.

– И как там, интересно? – продолжал изгаляться Пол, гнусно хихикая.

– Как в парке аттракционов впервые в жизни – дух захватывает, – честно ответил Текс. – И прекрати ржать. Я…

– Знаю-знаю, ты стесняешься! – еще громче засмеялся тот.

– Пол! Я ведь тебе врежу, не посмотрю, что ты мой напарник уже сколько лет!

– Вот! – поднял тот палец. – Вот о чем не устает предупреждать нас шеф: женщина в коллективе – конец дружбе и нормальной работе…

– Это, вообще-то, я говорил, а не шеф.

– Ты озвучивал, а думает он точно так же, – Пол весело захрюкал, потом успокоился и спросил: – А правда… как тебя угораздило? Ой, хотя нет, не отвечай! Судя по твоей идиотской ухмылке, ты угодил в заранее расставленный капкан и застрял намертво!

– А судя по твоему идиотскому ржанию, – очнулся Текс, – ты помогал эту ловушку готовить! Кому я рассказывал про дедов загородный домик, а? И о многом другом тоже? Протрепался, да? А еще друг, называется!

– Можно подумать, ты так уж сильно пострадал! – снова заржал Дженкис. – Скажи еще, что тебя наручниками к койке приковали и жестоко отымели во всех позициях… Э, ты чего краснеешь?

– Ничего я не краснею, – рыкнул Нортон. – Давай за работу!

Наручники, благо и у него, и у Эл они были при себе, в их развлечениях тоже участвовали, но не сознаваться же в этом Полу… Тем более, Эл вернулась и принялась заваривать чай, а стало быть, можно стало отвлечься.

Ну и, к счастью, на связь вышла Либби, и все трое уставились на экран.

– Значит, так, девочки и мальчики, – произнесла она, почесывая нос карандашом. Имелась у эксперта такая забавная привычка и старомодное обыкновение делать пометки от руки на бумаге, как и у Текса (у нее он эту манеру и подхватил). Правда, иногда она путала карандаш с ручкой или маркером, а потом долго ругалась, оттирая чернила. – Кое-кто из наших клиентов с передозом очухался, хотя толку от них пока шиш да ни шиша. Живы, и ладно. А кое-кто – не очухался.

– А почему? – живо спросила Эл. – Слишком большая доза?

– Нет, не в том дело, – помотала кудрявой головой Либби. – Я вам подробные данные анализов переслала, но, поскольку вы там все равно ничего не поймете, объясню на пальцах.

– Уж сделай милость, – проворчал Текс и снова поправил воротник, но от проницательного взгляда эксперта ничто не могло укрыться.

– Горячая ночка? – ухмыльнулась она, но тут же снова посерьезнела: – Предварительные выводы верны, концентрация действующего вещества в тех «леденцах», что употребляли пострадавшие, зашкаливает. Те, кто поступил в больницы в полном отрубе – живое тому подтверждение.

– Слушайте, а может, они не знали, что в паленом продукте концентрация наркоты-то намного больше, чем в клубных леденчиках? – нахмурился Пол.

– Знали, – сказала Либби. – Те, кто в состоянии говорить, сообщили, что курьер их предупреждал. И не принимали они больше одной-двух конфеток.

– Я ж говорил!

– Но, – продолжила эксперт, накручивая прядь волос на карандаш, – поскольку эта дрянь определенно кустарного производства, то в двух одинаковых леденцах доза могла оказаться разной, это во-первых. А во-вторых, не надо забывать, что даже в клубе с «зеленой» конфетки хрупкую девушку может развезти в хлам, а парень габаритов Текса вообще ничего не почувствует…

– И наоборот, – вставила Эл. – Резистентность у всех разная.

– Умница, детка, – одобрила Либби. – Плюс… ну, какой еще может фактор повлиять, а? Давайте, шевелите серыми клеточками!

– Сочетание с другим наркотиком? – тут же сказала Эл. – Или аллергия.

– Алкоголь, – добавил Пол.