Игра на вылет - Андрей Ильин (2001)

С двумя своими кассетами и ящиком дорогого марочного коньяка я отправился в один из физических НИИ.

— Такое дело, мужики, хотелось бы на юбилей шефа приготовить хохмочку. Но для этого нужен голос под Президента. Нам порекомендовали одного пародиста, вот кассету передали. На слух вроде похож, но хотелось бы оценить его, так сказать, с научных позиций. Хотим узнать у вас как у профессионалов — соответствует он или нет, — изложил я свою странную просьбу, выставляя на стол дорогие бутылки. — Если это потребует расходов, я же понимаю: транзисторы, резисторы, осциллографы там всякие, — не стесняйтесь, мы люди не бедные. Нам, главное, побыстрее, чтобы к юбилею не опоздать.

Результатов экспертизы я ждал с нетерпением, большим, чем живущая двадцать лет в коммуналке многодетная семья ордера на отдельную квартиру. Я даже не знал какому бы итогу я обрадовался больше.

— Должны сказать, что вам повезло. Голос очень приближен к оригиналу. Вот взгляните на графики, здесь и здесь. Совершенно незначительное расхождение линий Модуляции, тембр, частотный спектр… Видите? — наконец сообщили физики. — Так что можете быть спокойны за своего юбиляра. Ваш пародист просто-таки самородок.

— А может, это один и тот же голос? — предположил я. — Вдруг он надергал слов из приемника, когда Президент выступал, и эту туфту за свой талант выдает, надеясь на аванс?

— Нет, это исключено. Это совершенно разные голоса. Сами взгляните. Здесь пик, здесь провал. И вот здесь. И здесь. Даже если голос пытаться изменять, такой кривой все равно не получится. Это неприобретаемые, природные свойства голосового аппарата. Нет, подделка исключена. Это как отпечатки на пальце: бывают очень похожие узоры, но совпадающие никогда.

Оправдались мои худшие опасения. Голос разговаривавшего со мной Президента Президенту не принадлежал! Мне подсунули пародиста, измененной речью которого меня, словно утку манком, выманивали под дула охотничьих ружей. Со мной играли, причем играли очень профессионально. Я должен был поверить, выйти на встречу и умереть.

Единственной их промашкой, за которую зацепилось мое настороженное сознание, оказалась президентская пунктуальность. Приобретенные за многие годы конспиративной работы привычки на этот раз сослужили плохую службу. Противостоящие мне разведчики, имеющие дело с точно таким же разведчиком, просто не могли допустить переноса времени выхода на связь. У профессионалов такое считается невозможным. У профессионалов даже десятисекундное запаздывание считается сигналом опасности и переноса контакта. Они боялись спугнуть меня. Боялись потерять ниточку ведущей ко мне связи.

Они сработали филигранно. Они сработали так, как должно было сработать в игре профессионалов против профессионала!

Но Президент-то не был профессионалом! НЕ БЫЛ!

Президент не мог знать условий игры, не мог знать цены секунды в подобного рода разговорах. Он был просто человек и наверняка опоздал бы или поторопился на мгновение. Наверное, он мог позвонить точно, но точно по понятиям обыкновенного человека. Он позвонил с точностью спеца. И, значит, он и был спецом!

— Кстати, с вас причитается, — напомнили физики, передавая мне в руки импровизированный счет. — Вы просили не стесняться…

Цифра была немаленькая.

— Отчего же так дорого? — слегка возмутился я, хотя за информацию, которую я узнал, это было очень даже дешево.

— За характер и конфиденциальность заказа, — ответили физики и многозначительно посмотрели на меня.

После нескольких дней интенсивной работы я вернулся к тому, с чего начал. Я вернулся к необходимости выхода на Президента.

Впрочем, нет, к чему себя обманывать: я не вернулся на исходные позиции, я отброшен назад. Я утратил главное свое преимущество — внезапность. Теперь мой противник готов к удару, теперь он ожидает его. Более того, он постарается упредить мой следующий ход.