Разум убийцы - Ричард Тейлор (2021)

В это время встал вопрос о том, как и почему Харди выпустили из Психиатрической больницы святого Луки в ноябре. Оказалось, что наш подробный отчет об оценке риска лежал непрочитанным в почтовом отделе, однако заседание комиссии все равно состоялось. Нашей рекомендации о том, чтобы поставить полицию в известность через Межведомственное соглашение о защите общественности, разумеется, никто не последовал.

Оно тогда было в зачаточном состоянии, и его роль не была понятна. Психиатры всегда опасались делиться информацией с полицией. Позднее я принял участие в попытке изменить это, и наша судебно-медицинская служба первой начала работать совместно с правоохранительными органами. В 2002 году апелляционная комиссия позволила Харди вернуться домой. Ему предложили проживание под наблюдением, но он отказался, сказав, что это слишком строгая мера и что ему хочется большей свободы. Пациент мог сделать этот выбор, поскольку правовой механизм проживания под наблюдением не был утвержден до 2007 года. Харди приходил в психиатрическую больницу 27 декабря, чтобы забрать препараты, и персонал отметил, что он был стабилен. К тому времени, вероятно, обе его жертвы уже лежали мертвыми у него в квартире.

Прошло несколько месяцев, и местная комиссия начала заслушивать свидетельские показания. Три ее члена допросили свидетелей по делу Харди и затем составили отчет. Более чем через год, когда дело получило широкую огласку в СМИ, началось независимое расследование убийства. К счастью, мое имя никогда не упоминалось в прессе, хотя я выдаю себя прямо сейчас. Пять психиатров, включая меня, видели Харди в 2002 году, и еще несколько моих коллег встречались с ним до этого.

Как вы понимаете, расследование было дамокловым мечом у меня над головой: мне приходилось постоянно подавлять мысли о нем и продолжать работать. Я ставил под сомнение каждое решение, принятое мной в тот год, и в этом не было ничего удивительного. Это была та самая склонность избегать риска, которая всегда появляется после совершения пациентом убийства. Как судебным психиатрам нам приходится выполнять много грязной и сложной работы. И мы ежедневно стремимся избежать двух неприятных мест: коронерского суда, куда нас вызывают после повторного совершения больным серьезного преступления, и трибунала, где пересматриваются решения о лишении пациента свободы. Нас проклинают юристы, группы активистов и СМИ за то, что мы изолируем от общества и принудительно лечим людей. А профессиональные организации и независимые советы осуждают нас за то, что мы выпускаем больных на свободу, когда этого делать не стоило.

Полное общественное расследование должны были возглавить известный адвокат Роберт Робинсон, специалист по психическому здоровью, и два профессора психиатрии: Том Сенски и Тони Мейден, который в то время руководил новым отделением в Бродмуре, где проходили лечение пациенты с опасным и тяжелым расстройством личности. Я написал подробный отчет для Общества защиты медицинских работников, в котором был застрахован от врачебных ошибок. Мы провели целый день, готовясь к даче показаний вместе с адвокатами, которым поручили представлять судебно-медицинскую службу.