Вопрос смерти и жизни - Ирвин Ялом, Мэрилин Ялом (2021)

Пускай лиса в нору вернется.Пусть вовсе стихнет ветер. Пусть в хлевепотемнеет. И пусть наступит вечер.Бутылка, что в канаве, забытая лопата,лежащая в овсе… Пусть воздух – полной грудью,Пусть вечер наступает.Пусть он придет, когда захочет, —его не испугаюсь. Ведь Бог нас не оставит,без ласки и любви. Пусть вечер наступает[26].Когда все уходят, я долго думаю о словах любви, которые услышала и прочитала сегодня. Неужели я действительно была такой доброй и великодушной, как утверждают мои друзья? Если это правда, то этим я обязана маме – самому милому и доброму человеку, которого я знаю. Моя мама была добра ко всем. Даже когда ей было за восемьдесят, она звонила в дверь своим соседям и спрашивала, не нужно ли им принести что-нибудь из магазина. Позже, когда мы поместили ее в дом престарелых в Пало-Альто, она всегда оставляла сладости, которые давали в столовой, и дарила их внукам, когда те приезжали ее проведать. Она воспитала во мне природную общительность и умение «давать, а не брать». Прежде чем что-то сказать или сделать, учила она, подумай, какие чувства вызовут твои слова и поступки у другого человека. Конечно, я не всегда следовала ее примеру. Иногда я вела себя бездумно и даже намеренно эгоистично. К счастью, друзья, которые приезжали сегодня, видели меня только с лучшей стороны.

Эту идиллическую картину омрачает одна-единственная мысль: большая часть хвалебных слов в мой адрес, безусловно, вдохновлена моей болезнью. Едва ли мне осталось так уж долго. Возможно, это был последний раз, когда я видела этих людей. Пришли ли они, чтобы «отдать последнюю дань уважения»? Ну, даже если это и так, я приму ее. Это был прекрасный день, единственный в своем роде, и я буду дорожить им всю оставшуюся жизнь, какой бы длинной или короткой она ни была.

Глава 13. Теперь ты знаешь

Октябрь

Как сообщила нам доктор М. на нашей последней встрече, результаты анализов показывают, что Мэрилин лучше. С тех пор наша жизнь претерпела значительные изменения. Мэрилин снова со мной. Она не умрет в ближайшем будущем – я даже надеюсь, что она и меня переживет. Моя прежняя Мэрилин вернулась ко мне, и мы провели несколько чудесных дней.

Как обычно, в среду я сопровождаю ее в больницу, где ей ставят капельницу с лекарством. На день или два она становится более веселой, более похожей на саму себя. Обычно она неплохо себя чувствует по четвергам, но на этой неделе все по-другому: она в исключительно хорошем настроении. Это та Мэрилин, которую я знал до болезни, та Мэрилин, которую я так давно не видел.

В пятницу, через два дня после сеанса химиотерапии, она все еще чувствует себя достаточно бодро, чтобы пойти ужинать в ресторан. С тех пор как она заболела несколько месяцев назад, мы ужинали в ресторане, пожалуй, всего два раза. Мы выбираем наш любимый ресторанчик, «Fuki Sushi», который находится всего в нескольких кварталах от нашего дома. В меню есть такие блюда, как рисовый суп дзосуи и мисо, с которыми желудок Мэрилин справится без труда. За последние пятьдесят лет мы ужинали там раз пятьсот. Помнится, нам даже подарили набор ножей для мяса как самым преданным клиентам.

На следующее утро, в субботу, Мэрилин просыпается с широкой улыбкой на лице. «Мне приснился восхитительный сон – самый смешной сон за последние месяцы, если не годы, – рассказывает она. – Я нахожусь в нашем доме в Вашингтоне и тайком поднимаюсь в свою спальню с каким-то мужчиной. Его лица я не вижу. Он ложится со мной в кровать. Мы начинаем заниматься любовью, но в самый интересный момент он мочится прямо в постель. Мне нужно встать и сменить простыни. Потом я спускаюсь вниз, чтобы приготовить чай, и, поднимаясь по лестнице, слышу какой-то шум в комнате моей мамы. Я стучу в дверь и слегка приоткрываю ее. Угадай, кого я там вижу? Нашего сына Бена, голого! Он сидит на кровати моей мамы и ухмыляется во весь рот. Мама смотрит на меня и говорит: “Теперь ты знаешь!” Я отвечаю: “В моей спальне тоже кое-кто есть. Теперь ты знаешь”».