Вкус запретного плода - Галина Романова (2019)

Она была самой младшей из персонала салона красоты. Пришла последней. Встретили ее враждебно. Все, кроме Светы. Света всегда защищала ее перед начальством и делилась клиентами. Они даже как-то вместе слетали на отдых. Вышло неплохо. Света даже не обиделась, когда ее ухажер переметнулся к Ляле. Только махнула рукой и сказала:

— Развлекайся. Мне пофиг.

Поэтому Ляля ей доверяла и во всем слушалась. Во всяком случае, во всем, что касалось работы.

— Когда придет эта девушка из полиции, мы с ней будем вежливы и приветливы. Будем отвечать на ее вопросы честно и откровенно. — Света вытащила из карманов кулаки и потрясла ими перед своим лицом. — Но про тот разговор, который у меня состоялся с Наталь Палной в день ее возвращения с отдыха, ни слова!

— Света, но Нина…

— Плевать на Нину! — перебила ее Света. — Она одна. Нас двое. Кому поверят?

Лялечка покусала губы. Тут же спохватилась. Она же пару недель назад сделала инъекции ботокса, и косметолог предостерегала: не кусать и по возможности аккуратно целоваться. Иначе губы могут потрескаться.

— Ни слова о том, что Наталья Павловна мне звонила! — повторила грозно Света.

Подошла к Лялечке почти вплотную, снова неприятно удивилась приятной силе аромата духов, которыми они пользовались.

— Ты поняла меня, Ляля? — Света осторожно тронула лацкан ее халатика. — Поняла?

— Да. Поняла. Сделаю, как ты скажешь. А если… — И она не удержалась, снова прихватила нижнюю губу зубками.

— Что если?

— А что, если они вычислят ее звонок?

— Как? — Света воткнула кулаки в бока, окинула насмешливым взглядом коллегу. — Ляля, какая же ты…

— Ой! Она же не со своего телефона тебе звонила, — улыбнулась Ляля догадливо.

— Вот!

— Вообще, кажется, с телефона-автомата. Да?

— Не знаю, телефон-автомат или еще какой, но не ее мобильный точно. И не домашний. И вычислить ее звонок не представляется возможным. Если мы, конечно же, будем держать язык за зубами. А мы ведь будем?

— Да. Ты права, Света. Надо молчать. Разговор был пустяковый. Ни о чем, собственно. Как дела, и все такое. А прицепятся — не отвяжешься. Да, ты права.

— Ну, наконец-то! — Света широко распахнула руки, обняла Лялечку и, пританцовывая, зашептала ей на ухо: — Звонок пустяковый. Ни о чем. А полиция прицепится. Станет искать кошку в темной комнате.

— Черную, — подсказала писклявым голосом Ляля.

Ей было очень неуютно в объятиях Светланы. Она слишком крепко прижимала ее к своей объемной груди. И пахло от нее тяжело и остро. Хорошо, она недолго ее тискала. Отступила и, подняв указательный палец вверх, произнесла:

— Вот именно.

Следом она сложила пальцы щепотью и провела ими по губам, словно застегивала на молнию. Лялечка покорно кивнула.

— И на Нинкины провокации не поддаваться. Помни!

Все это Лялечка помнила. И находилась в относительно хорошем настроении весь рабочий день. Клиентов было немало, но никто в очереди не сидел. Как-то так выходило, что следующий клиент подходил как раз тогда, когда она заканчивала с предыдущим. Ей это нравилось. А то валят толпой, невзирая на запись. Потом сидят в креслах, дуются, на часы без конца поглядывают.

К концу рабочего дня кармашек ее халатика оттопыривали приличные чаевые. Верочка им разрешала их брать и не просила делиться. Наталья Павловна о них вообще ничего не знала. Как поведет себя новый хозяин, им пока было неизвестно.

До конца рабочего дня оставалось полчаса. Клиентов больше не было. Света куда-то вышла. Ляля смела в совок состриженные волосы, выбросила в мусорный контейнер. Собрала инструменты и пошла к раковине.

— Привет. Освободилась? Разговор есть.

Нина — мастер из мужского зала, та самая, которая, по их подозрениям, стучала Наталье Павловне, — стояла, подперев плечом притолоку, и смотрела на нее сердитыми глазами.

— Слушаю тебя. — Лялечка сосредоточенно промывала расчески под мощной струей горячей воды.