Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен (2015)

Сириец выглядел совершенно озадаченно. И Карл прекрасно понимал его.

– Ну ладно, так и быть, объясню. Значит, ты не опускаешь после себя сидушку. – Роза подняла вверх палец. – Во-первых. Все сидушки отвратительны с нижней стороны, они вонючие и перепачканы брызгами мочи и дерьма. Зачастую весьма сильно. Во-вторых, когда в туалет заходит женщина, ей приходится трогать сидушку, прежде чем усесться на унитаз. В-третьих, это омерзительно, потому что руки оказываются уже перепачканными бактериями, когда ты сидишь и готовишься к вытиранию. Абсолютно антигигиенично. Правда, может, ты никогда не слышал о заболеваниях тазовых органов? В-четвертых, приходится мыть руки дважды исключительно из-за вашей лени. Разумно ли? Нет! – Она уперлась кулаками в бока. – Если вы опускаете сиденье сразу после того, как помочились, вы ведь все равно моете руки… ну, надеюсь.

Ассад постоял с минуту, глубоко задумавшись.

– То есть ты считаешь, лучше, если я буду поднимать сидушку перед тем, как пописать? Ведь мне тогда придется вымыть руки, прежде чем начать, иначе у меня будут грязные пальцы?

Счет на пальцах вновь продолжился.

– Пункт первый. Именно поэтому вам, мужчинам, лучше бы тоже мочиться сидя. Пункт второй. Если вы для этого слишком круты и мужественны, вспомните о том, что довольно много мужчин с нормально устроенным пищеварительным трактом сами периодически вынуждены садиться на унитаз, и сидушку приходится опускать; тем самым я предполагаю, что наверняка ср… вы все-таки не стоя.

– Но нам ведь не приходится ее опускать, если перед нами в туалете была дама! Она уже опущена, – ответил Ассад. – И, Роза, знаешь что? Думаю, отыщу-ка я свои прекрасные зеленые резиновые перчатки и вычищу мужской туалет вот этими самыми двумя друзьями. – Он поднял вверх обе ладони. – Им ничего не стоит поднять сидушку и залезть в канализационную трубу. Они не столь изнеженны, фру Уязвимость.

Карл увидел, как щеки Розы зарумянились и что она приготовилась устроить нешуточный разнос, и инстинктивно выставил вперед руку между вступившими в конфликт сторонами, дабы положить конец затянувшейся дискуссии. Слава богу, сам он был вымуштрован в этом плане еще дома. Но дома у них поверх туалетного сиденья имелась к тому же еще и оранжевая крышка.

– Мне кажется, пора нам перейти к повестке дня, ребятки, – вмешался Карл. – В моем доме была совершена попытка поджога. У нас в подвале побывал какой-то человек, охотящийся за хранящимися здесь материалами. Вообще-то, Роза, не так уж и сложно попасть в туалет, где ты спрятала бумаги Нёрвига; так разве хорошая идея держать материалы там? Не думаю, что табличка «туалет не работает» помешает этим воришкам проникнуть туда, если они пожелают поискать как следует, ты согласна?

Роза вытащила из кармана ключ.

– Конечно, но, может, помешает вот это… А если ты говоришь о безопасности, я как-то не рассчитываю проводить в управлении больше времени, чем необходимо. Не так уж здесь и уютно. В моей сумочке есть предметы для самообороны, так что пускай только попробуют.

Карл подумал о перцовом баллончике и электрошокере, в крайней степени неприятной вещице, на которую у нее явно не имелось разрешения.

– Ага. Но все-таки будь поосторожней, Роза.

Она усмехнулась на его слова, что уже само по себе являлось оружием.

– Я просмотрела документы, принесенные от Нёрвига, и занесла в свою базу данных имена всех персон, привлекавшихся к суду. – Роза выложила на стол перед Карлом несколько скрепленных вместе листиков бумаги. – Вот список. Обрати, пожалуйста, внимание, что многие протокольные материалы снабжены подписью уполномоченного адвоката Альберта Касперсена. Для тех из моих слушателей, кто с ним незнаком, поясню: он является одной из ключевых фигур в «Чистых линиях» и, более того, ожидается, что вскоре он поднимется на самый верх партийного аппарата и станет, вероятно, председателем партии.

– Ясно. То есть он работал у Нёрвига? – предположил Карл.