Журнал 64 - Юсси Адлер-Ольсен (2015)

«Угроза датской идентичности», – звучало повсюду, и Курт был согласен с этим на все сто процентов. Проблема заключалась в генах, и людям с раскосыми глазами или коричневой кожей никак не было места на прекрасной упорядоченной картине, изображающей светловолосых девушек и юношей с крупными сильными телами. Тамилам, пакистанцам, туркам, афганцам, вьетнамцам. Как и любую другую примесь, их нужно было остановить, причем максимально эффективно. Без колебаний.

Тем вечером они долго обсуждали, к каким средствам можно прибегать в работе на «Чистые линии». После ухода двоих собеседников остался один, его Курт знал лучше остальных. Прекрасный человек, врач, как и он сам, с хорошей доходной практикой в северной части Копенгагена.

– Мы уже не раз говорили о «Секретной борьбе», – сказал тот и внимательно посмотрел на коллегу, прежде чем продолжить. – Я ведь знал твоего отца; именно он посвятил меня в мои обязанности, когда я встретился с ним во время моей стажировки в больнице Оденсе. Отличный был человек. Я многому научился от него в плане профессии и этической сферы.

Они кивнули друг другу. Курт был очень рад, что отец дожил до шестидесятидвухлетия своего сына. Он умер всего три года назад, девяноста семи лет от роду, пресытившись своим веком; как быстро неслось время…

– Твой отец велел мне приходить к тебе, если я хочу проявить активность, – произнес гость и выдержал долгую паузу, словно дальше начинались сложные вопросы и подводные камни.

– Мне весьма приятно, – наконец прервал паузу Курт. – Но позволь спросить, почему ты решил заговорить об этом именно сейчас?

Гость поднял брови и немного помедлил, прежде чем ответить.

– По нескольким причинам. И наш сегодняшний разговор – одна из них. К нам в Северную Зеландию также приезжает множество чужаков, зачастую – иммигрантов. Они находятся в родственных отношениях друг с другом и тем не менее порой вступают в браки. Как мы прекрасно знаем, не так уж редко от такого скрещивания получается нездоровое потомство.

Курт кивнул: все верно. В любом случае, дети-то у них получаются.

– И поэтому я бы хотел кое-что предложить.

Курт вновь кивнул. Еще один понятливый и порядочный человек в их стане.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что твои будущие действия, какими бы они ни были, нельзя обсуждать ни с кем, помимо людей, одобренных нами?

– Да, я уже думал об этом.

– Не всё из того, чем мы занимаемся в «Секретной борьбе», выдержит критику общества, но ты, очевидно, и так в курсе. Для нас многое поставлено на карту.

– Да, понимаю.

– Если ты окажешься не в состоянии держать язык за зубами или не станешь исполнять свою работу в достаточной мере усердно, партии придется задуматься о твоей ликвидации.

Гость кивнул.

– Да, мне все понятно. Я справлюсь с такими условиями, уверен.

– Значит, теперь ты готов к посвящению в процедуру обработки женщин, чья беременность, по нашему мнению, должна быть прервана и которых впоследствии мы можем подвергнуть стерилизации?

– Готов.

– У нас есть специальная терминология и лексика, какой мы пользуемся в данном контексте. Имеются списки адресов, а также специально разработанные методы абортирования. Как только мы расскажем тебе обо всем, ты станешь полноправным членом, понимаешь?

– Да. Что я должен сделать, чтобы меня приняли?

Курт пристально посмотрел на него. Было ли у него достаточно воли? Останется ли взгляд доктора столь же невозмутимым, если тот столкнется с лишением свободы и бесчестьем? Сможет ли он выдержать внешнее давление?

– Твои родственники не должны ничего знать, только если они сами не принимают активное участие в наших делах.

– Жена не интересуется моей работой, так что не волнуйтесь, – улыбнулся гость.

Курт и ждал, что он при этих словах улыбнется.