Академия - Бентли Литтл (2017)

– Я вернусь, – пообещал Люк. – У меня отец адвокат. Он засудит школу.

«Хорошо бы», – подумала Линда.

Однако говорить вслух такое остереглась. Она забрала учебники, поставила отметку в бланке и пожелала Люку удачи.

После его ухода Линда обвела глазами класс, с грустью задержала взгляд на пустых местах. Задумалась.

– Сегодня у нас будет необычный урок, – решила она. – Я дам вам творческое задание.

В ответ раздались стоны – правда, не так уж и много. Несколько пар глаз и вовсе посмотрели на Линду выжидательно.

На душе стало чуть легче. Похоже, дело двигалось.

– Мой учитель английского временами проводил для нас увлекательную игру. Он гасил свет и включал музыку – когда классику, когда рок, когда джаз. Мы слушали, а после рассказывали, какие образы рождала музыка в нашем воображении. Мы с вами сыграем в такую же игру, но с одним отличием. Я попрошу вас не рассказать свои впечатления, а записать их. В форме рассказа, стихотворения, короткой заметки – неважно. Можете даже набросать отдельные слова, выражающие ваши чувства. Выбор за вами. Вас ждет три музыкальных фрагмента. Каждый я проиграю дважды. В первый раз просто закройте глаза, слушайте и мечтайте. Во второй раз – записывайте. Готовы?

Все кивнули и закрыли глаза.

Из груды компактов, хранящихся в классе, Линда выбрала три своих любимых произведения: песню Рика Уэйкмана, на которую Линду еще в детстве подсадил старший брат; джазовую импровизацию Кита Джарретта – ее Линда открыла для себя сама; и инструментальную композицию Дэниела Ленца, впервые услышанную Линдой на музыкальном уроке в колледже. Начала она с Уэйкмана – «Анна Болейн», диск «Шесть жен Генриха VIII». Стоило музыке затихнуть, как ребята тут же заговорили – вместо того чтобы молча поразмышлять над услышанным.

– Напоминает страшную ЛСД-галлюцинацию, – сказал Роланд Невинс.

Кое-кто понимающе закивал.

– На изнасилование похоже, – поделилась Тиффани Люн.

– Ага, – поддержала ее другая девочка. – Точно.

Линда нахмурилась. Столь неожиданные ассоциации привели ее в полное замешательство. В задании нужно было использовать воображение, и Линда меньше всего хотела навязывать классу «правильное» восприятие музыки. Вот только мрачное описание ребят никак не вязалось с лирической композицией Уэйкмана, который создал музыкальный портрет знаменитой жены Генриха VIII.

Однако больше всего Линду ужаснуло другое – дети, похоже, озвучивали собственный опыт.

– Изнасилование под страшной ЛСД-галлюцинацией, – внесла окончательную ясность Тиффани.

Линда обвела взглядом юные лица и включила повторное воспроизведение. В глаза ей бросилось, что на рукаве у всех высказавшихся нашита эмблема школы Тайлера.

– Теперь запишите свои мысли и ощущения. Времени у вас – до конца композиции. Потом перейдем к следующей.

С двумя следующими музыкальными фрагментами история повторилась, причем странные ассоциации вновь возникли лишь у ребят с нашивками на одежде.

От кого-то из преподавателей Линда слышала, что такими нашивками Джоди решила отмечать «скаутов» – придумала какую-то новую программу дежурств. Ничего необычного тут не было: в любой школе всегда хватало учеников, которые с ведома администрации охотно надзирали за однокашниками. Вот только у директрисы наверняка имелся тайный умысел, она что-то затевала. Интересно, как и почему в скауты выбрали именно этих ребят?

Класс записывал свои впечатления от композиции Дэниела Ленца.

Было бы очень любопытно почитать.