Отважная лягушка - Анастасия Анфимова (2019)

Девушка невольно замедлила шаг, заворожённая открывшейся картиной. Справа от неё на обложенной плитами насыпи возвышался величественный храм. В отличие от святилища Нутпена в Канакерне здесь ряды непривычно тонких, высоких колонн шли не только по фасаду, но и по бокам, поддерживая двускатную крышу, крытую синеватой с искоркой черепицей.

На фронтоне выступал барельеф в виде тучной, но не толстой женщины с головой, скромно покрытой накидкой, в платье, спадавшем тяжёлыми складками. Одну руку Артеда положила на привычное круглое окно, а второй держала короткий жезл. Остальную часть фронтона занимал прихотливый узор из разнообразных плодов и листьев растений. По бокам ведущей в храм лестницы стояли невысокие столбы, вокруг которых обвивались ярко начищенные медные змеи, священные животные богини земли.

Напротив на противоположном конце площади располагался храм сына Артеды — царственного Питра, на это ясно указывали изображения туч и молний, бивших от круглого окна, барельефы быка и орла, а также два дуба, зеленевшие по бокам лестницы.

Несмотря на царственный статус Питра, размер храма и красочность его оформления ясно давали понять, кого именно гедорцы считали небесным покровителем своего города. Хотя здание из тёмного камня с причудливым фризом, опоясывавшим его под крышей, производило впечатление своей немного мрачной, почти готической торжественностью.

Впрочем, каждое из выходивших на площадь строений бросалось в глаза запоминавшейся красотой. Как же всё это не походило на города её мира с серыми коробками зданий или даже со сверкавшими стеклом и металлом небоскрёбами. Здесь всё казалось удивительно соразмерным, занимавшим своё, строго определённое место в архитектурном созвучии.

— Чего столбом встала деревенщина! — раздался вдруг за спиной визгливый окрик. — Дай пройти гражданину!

Ника резко обернулась, одновременно шагнув в сторону, как когда-то учил Наставник, и хватаясь за рукоятку кинжала под накидкой.

Пахнуло застарелым мужским потом. Мимо, надменно вскинув подбородок, поросший клочковатой растительностью, прошествовал пожилой, измождённый мужчина в старой заношенной тунике и сандалиях с обтрёпанными верёвочками вместо кожаных ремешков.

— Вот батман! — выругалась путешественница. Но так как не в её привычках оставлять последнее слово за оппонентом, выкрикнула:

— Ты когда в последний раз мылся, гражданин?

Но гордый гедорец не расслышал оскорбительного выкрика или счёл унизительным для своего достоинства обращать внимание на какую-то девчонку.

— Ой, госпожа, — испуганно покачала головой Риата. — Вы бы с ним поосторожнее.

— С этим плюгавым грязнулей? — насмешливо фыркнула хозяйка. — Бомж!

— А такие самые вредные, госпожа, — понизила голос невольница, судя по всему, последнего слова она не поняла, но ей хватило и первых. — За душой ничего, живут на одни подачки да голосом на хоре торгуют. Но попробуй задень — сразу в драку лезут.

Девушка пренебрежительно усмехнулась, абсолютно уверенная в том, что сможет дать доходяге достойный отпор.

— На помощь позовёт, госпожа, — словно прочитав её мысли заявила рабыня, поджав губы. — Чужачка на гедорца напала! Народ тут же набежит. В суд потянет, такое представление устроит! Куда там Гу Менсину.

— Ладно, — проворчала Ника, нехотя признавая правоту собеседницы. — Спасибо за предупреждение. Если опять начну делать что-то не так, ты знак дай. А то вляпаемся в историю…

— Как прикажете, госпожа, — кивнула явно довольная невольница, тут же предложив. — Я кашлять начну.

— Кашляй, — согласилась с таким способом сигнализации хозяйка.

Как ни торопилась путешественница встретиться с капитанами и застолбить себе место на корабле, она, не утерпев, прошлась по форуму, рассматривая выставленные скульптуры. Рядком на невысоких колоннах стояли выполненные с большим искусством бюсты консулов, очевидно, чем-то заслуживших себе почётное право красоваться на площади.