Отважная лягушка - Анастасия Анфимова (2019)

"Мешок и есть мешок", — с раздражением думала племянница, стараясь рассмотреть себя в ярко начищенном серебряном зеркале.

На классический силуэт "трапеция" творение тётушкиных невольниц походило не больше, чем бальное платье на шотландский кильт. Складки висели неровно, подол впереди оказался короче, чем сзади. Широкий ворот то и дело соскальзывал на плечо, заставляя его постоянно поправлять, а отсутствие рукавов только подчёркивало убогость наряда. Казалось даже странным, как подобные мастерицы могли сшить вполне приличную одежду, вроде того платья, в котором девушка ходила сейчас.

Она предельно вежливо высказала свои соображения госпоже Септисе, но та безапелляционно заявила, что "так положено", и приказала рабыням обмётывать края.

Оценив качество ткани, попаданка не на шутку удивилась подобному расточительству. Учитывая крайнюю практичность радлан, ей показалось странным шить одежду, предназначенную только и исключительно для одного единственного события, поскольку появляться в ней на людях или даже расхаживать по дому считалось едва ли не святотатством. Ввиду отсутствия достаточно производительных станков, жители этого мира относились к тканям очень бережно. Даже родственницы регистора Трениума щеголяли в чрезвычайно застиранных набедренных повязках, а тут прижимистая Пласда угрохала на платье племянницы целую прорву дорогой материи.

Только поговорив с бабулей, Ника поняла, что данная вещь здесь является статусной и даёт право не только участвовать в церемонии прославления Великой богини, но означает принадлежность едва ли не к высшему свету Империи.

— Кроме этого платья на тебе не должно быть никакой одежды! — строго напутствовала старушка. — Все свои лоскутки дома оставь!

— Хорошо, госпожа Септиса, — кивнула девушка, сообразив, что так та называет её трусики.

— И не забудь вымыться накануне! — погрозила сморщенным пальцем Торина Септиса Ульда. — А лучше прямо в тот день. Славить Великую богиню и просить её покровительство следует с чистой душой и телом.

— Неужели придётся идти в чужой дом с мокрыми волосами?! — ахнула весьма обрадованная этими словами внучка.

— Да нет же, глупая! — обиженно заворчала бабушка. — Как ты могла такое подумать? Чествование будет ночью, а помыться можно и днём. Высохнут твои волосы.

— Я вас поняла, госпожа Септиса, — смиренно поклонилась Ника.

— Ну вот и хорошо, — смягчилась собеседница. — Я сама не раз участвовала в церемонии.

Она мечтательно улыбнулась.

— А как я танцевала! Не только тарату вместе со всеми, но и фарангу. Это уже потом, когда легли пировать.

— Так там ещё и танцуют? — живо заинтересовалась девушка.

Торина Септиса Ульда, недовольно морщась, оглядела внутренний двор, и, видимо, убедившись, что кроме них да дремавшей у стены Дедеры никого нет, заговорила, понизив голос для пущей таинственности:

— Когда все соберутся, распорядительница церемонии даёт клятву именем Ноны, Фиолы и Такеры, что в доме нет ни одного мужчины, юноши, мальчика, младенца и даже раба! Это главное условие совершения церемонии. Потом поют гимн Великой богини.

— Какой? — тут же поинтересовалась слушательница, поспешно пояснив. — Я имею ввиду слова там какие?

— Да просто повторяй вслед за Пласдой и всё! — досадливо отмахнулась старушка. — Нет там ничего сложного.

"Забыла, наверное, — усмехнулась про себя Ника. — Склероз".

Заметив её реакцию, собеседница со значением заявила:

— Есть слова, которые не в каждом месте произнести можно. Поняла?

— Да, госпожа Септиса, — поджав губы, кивнула девушка, мысленно фыркнув: "Опять какие-то заморочки".

Ещё раз строго посмотрев на неё, рассказчица продолжила:

— А уж после все вместе танцуют тарату вокруг стола.

Однако Ника вновь бесцеремонно прервала сеанс воспоминаний:

— Как? Какие движения в этом танце?