Отважная лягушка - Анастасия Анфимова (2019)

Скорее всего, её просто запрут в доме до свадьбы, а Риату Лацию в лучшем случае выставят за дверь, лишив Нику единственного более-менее близкого человека. Следовательно, необходимо сделать всё возможное и невозможное, чтобы вернуть Домилюс или хотя бы запустить бюрократический механизм процесса "восстановления исторической справедливости". В этом случае у неё появится время, чтобы либо изобрести новый план избавления от постылого замужества, или как следует продумать бегство из Радла. А пока будут крутиться шестерёнки государственного механизма, дядюшка вряд ли решится продать племянницу в рабство или причинить ей какой-то серьёзный вред, даже если история с письмом императрицы вдруг выплывет наружу.

Носильщики наконец-то выбрались на Орлиную дорогу. Они изрядно спешили, и из-за царившего вокруг многолюдства, Минуцу, сопровождавшему племянницу покровителя, приходилось покрикивать на прохожих, призывая уступить дорогу.

Кто-то из горожан огрызнулся, возмущённый подобной бесцеремонностью, и толкнул паланкин так, что пассажирку изрядно тряхнуло.

К счастью, подоспевшие стражники не дали разгореться скандалу, а когда выяснили, что это следует по вызову Сената племянница регистора Трениума, отвесили борцу с превышением скорости несколько ударов тупыми концами копий.

Успокоившись, Ника вновь принялась проговаривать про себя коротенькую речь, с которой она, несмотря на возражение дядюшки, всё же решила обратиться к сенаторам.

Отодвинув занавеску в очередной раз, девушка увидела длинные каменные стены, окружавшие парк возле святилища Сенела.

Видимо, история внучки реабилитированного сенатора Госпула Юлиса Лура вызвала в Радле нешуточный интерес, потому что маленькая площадь с памятником Курсу Асербусу оказалась запружена народом. Не то чтобы люди сбились в плотную массу, но Нике показалось, что здесь собралось не меньше тысячи человек. То, что собравшиеся ждут именно её, стало ясно, потому как торопливо они расступались, освобождая дорогу носилкам, и с каким назойливым любопытством пытались заглянуть внутрь.

Поначалу девушка хотела задёрнуть занавески или прикрыться накидкой, но быстро передумала, и гордо выпрямившись, постаралась придать лицу неподвижно-сосредоточенное выражение, делая вид, будто внимание толпы её совершенно не задевает.

Невольники остановились у подножья лестницы, где двоюродную сестру поджидал Лептид Септис Сенс.

— Господин Септис ждёт вас у Сената, — ухмыльнулся братец, даже не делая попытки помочь сестре выбраться из паланкина. — Госпожа Юлиса.

Нимало не удивляясь, та поднялась на ноги, скользнув равнодушным взглядом по нему и обступившим носилки людям.

— Проводите меня к нему, господин Септис.

И тут в толпе кто-то пронзительно завопил:

— Никакая она не Юлиса, а самозванка!

Послышались удивлённые возгласы, некоторые из собравшихся стали оборачиваться, чтобы рассмотреть крикуна.

— Самозванка! Гоните её прочь, люди! — раздалось с другой стороны.

Старший отпрыск регистора Трениума, нервно хохотнув, втянул голову в плечи, а вот ожидавшая чего-то подобного Ника даже бровью не повела, с иронией подумав: "Неистовые" в Этригии громче орали".

Судя по мизерному количеству явно подкупленных горлопанов, нынешние владельцы Домилюса либо не успели как следует подготовиться к нынешнему заседанию Сената, или просто не воспринимают её всерьёз.

— Послушайте, госпожа! — вскричал мужчина средних лет в тунике из толстого, добротного сукна. — Вы в самом деле внучка сенатора Госпула Юлиса?

— Тому свидетели бессмертные боги! — повысила голос девушка. — Они ведают, что я законная дочь Лация Юлиса Агилиса, а он младший сын Госпула Юлиса Лура, павшего жертвой подлого коварства.

Через миг она с огорчением поняла, что вновь зря распустила язык, едва не растерявшись под градом обрушившихся со всех сторон выкриков: