Реверс - Светла Литвин (2020)

На этом я решила сделать ноги обратно к Ване, ещё одна бессонная ночь мне была обеспечена. Единственным человеком, который знал Антона не хуже меня, а, возможно, и лучше, был Игорь. Надеялась, что ему Антон рассказывал что-то о семье, и он знает про Алину. После всего услышанного вовсе не верилось, что она сестра. Даже сходство было неубедительным, ещё Евгения она назвала Женей, а не папой, а это было всё же странно. Вот только сомнений в Видове у меня не было, он точно отец Антона. Реакция Игоря на него была говорящей, сходство поразительное, жесты, речь.

Я побоялась звонить, вдруг кто-то услышит, поэтому написала Игорю сообщение, сначала попросила не перезванивать, сославшись на спящего сына, а потом главное. На мой вопрос «Что ты знаешь о семье Антона?» он ответил сразу же только встречным вопросом. Если бы не спящий рядом Ваня, я бы взревела в голос от того, как меня бесила эта идиотская манера.

«Что-то случилось? Вы с Ваней в порядке?»

«Всё нормально. Ответь на вопрос!»

«Всё что я знаю это то, что мать умерла, а с отцом и сестрой он не общался после этого. С вами правда всё хорошо?»

«Как зовут его сестру?»

Сообщение было прочитано сразу же, галочки подтверждающие это стали синими, но Игорь отвечать что-то не торопился. Вновь это мерзкое состояние, когда минута тянется вечностью и наконец-то ответ от Игоря.

«Алина»

Несмотря на все переживания и постоянную перемотку подслушанного я всё же уснула. Впервые за долгое время крепким и спокойным сном без каких-либо сновидений. А утром с трудом открыла глаза, под атакой Вани. Сынок проснулся и начал с объятий, потом в ход пошли поцелуйчики прямиком в ухо и встать пришлось иначе был риск остаться без глаз.

— На горшок сходил? — поинтересовалась у сына, завалив его на подушку.

Ваня, часто кивая глухо и сипло рассмеялся, что мне крайне не понравилось. Как бы ни разболелся.

— Молодец. Тогда умываться и завтракать идём. — нехотя я всё же подняла голову от подушки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Дём! Дём! — радостно, но уже с хрипотцой заголосил Ваня.

— Кажется, ты заболеваешь у меня, ну-ка открой рот и скажи а. — сын послушно запрокинул голову и раскрыл рот, держась пухлыми ручками за мою ногу, для него это была весёлая игра и он голосил а-а-а во всё горло.

Которое в свою очередь не выглядело воспалённым, температуры тоже вроде бы не было, но всё равно тревожно за здоровье. Ещё вчера я переживала из-за кондиционеров, боялась, что Ваню может продуть, а сегодня, пожалуйста, он то сипит, то хрипит.

— Ничего не болит? — Ваня разбаловался окончательно.

— Нет! — крикнул и принялся бодаться, желая продолжить утреннюю игру.

На меня же нахлынула волна чувств самых светлых, горячих и безмерных. Я, казалось, задыхаюсь от любви к сыну, от того, чей он сын и ещё не покидало щемящее чувство радости, что Антон успел стать папой.

— Кто последний тот козявка! — вновь повалила сына в ворох подушек и закинув одеялом медленно пошла в ванную комнату, наблюдая, как Ванька, хохоча, пытается выпутаться из сдерживающей его постельной преграды.

Специально это сделала, потому что обычно за такой волной счастья следом накатывала и тоска. После вчерашних слов Шуры про меня я как-то подобралась, что ли. Мамаша…

Может ли быть так, что я для них всего лишь мамаша Ивана и им нужен он как наследник. Не могла вспомнить сейчас, выдвигал ли Игорь такую версию или нет.

— Ы-ы-ы-ы!

Пока я размышляла над насущным, Ваня пронёсся мимо меня в ванную с победным воем. Сынок окончательно освоился на новом месте и стал весёлым как прежде.

После того как умылись с сыном и переоделись, немного поиграли в машинки и пошли в столовую на завтрак. Аппетита у меня по-прежнему не было, но слова Шуры, засевшие в голове, заставляли, как он выразился жрать.