Атрионка. Сердце хамелеона - Эль Бланк (2019)

Я расстроилась. Да, понимала, что он прав, что на сон мне осталось меньше, чем обычно, но ничего не могла с собой поделать. Мне хотелось побыть с ним еще немного. А еще больше хотелось узнать, как дальше повел бы себя землянин. Он бы коснулся губами моих губ? То есть поцеловал? Мама так называла этот контакт. А еще она говорила, что если мужчина и женщина друг другу симпатизируют, то поцелуй совершенно закономерен. И что после него они не всегда становятся парой и женятся. Ну последнее как раз логично — люди льер не вырабатывают, их организмы иным способом настраиваются друг на друга. А я сейчас не в облике атрионки, значит, и мне поцелуй никакими серьезными последствиями не грозит. Вот и узнала бы, симпатизирует мне Дмитрий или же просто свои опекунские обязанности выполняет. Эх…

Нездоровое любопытство жгло изнутри и мешало уснуть. Подушка была неудобной, кровать — слишком жесткой. То я замерзала, то мне становилось жарко — автоматика комнаты никак не могла подстроиться под мои ощущения. В голове перемешивались воспоминания…

Сильные руки, заботливо меня обнимающие…

Приятно. Томительно.

Сдержанность мужчины, которую так хочется разрушить…

Как заставить его раскрыться?

Признание… «Голоса почти не воспринимал. Будто в другой мир провалился…»

Что-то еще было.

«…словно в другой мир попала. Вернулась обратно и даже не сразу поняла, где нахожусь…» — влажный блеск глаз взволнованной террианки, вручившей мне приглашение на второй тур.

Удивительное совпадение.

«Пустыня… Огромные, похожие на корабли живые существа, утопающие в рыхлом песке… Бушующий, практически черный океан…»

Дмитрий описывал Атрион, вне всяких сомнений. Эх, жаль, я не спросила, что именно увидела девушка. Можно было бы сравнить. И точно узнать, что за видения в головах людей стимулирует мое пение.

В том, что это именно так, я больше не сомневалась. И не только из-за слов опекуна. Вклад Сарсона Ярговича был ничуть не меньше. Правда, от версии о схожести видений пришлось отказаться. Разные люди видят разное, ибо желания и потребности у них различаются. Точка.

Почему я так решила? Да потому, что режиссер прямым текстом об этом заявил, когда я к нему явилась на следующий день, следуя пришедшему на мой вильют расписанию.

— Я был прав, когда заподозрил, что ваше пение сопровождается необычным эффектом. Вы не просто поете, Флориана, вы бьете по воображению в прямом смысле этого слова!

Расхаживающая передо мной по светлому паркету, размахивающая руками, затянутая в белый обтягивающий тонкий свитерок с высоким воротом и не менее узкие бежевые брюки, угловатая фигура Сарсона Ярговича смотрелась еще более нескладной. Даже черты лица казались еще острее из-за возбуждения, которое владело землянином.

— Я думал, это у меня одного такие странные галлюцинации возникают, думал с ума схожу потихоньку. Но нет! У других они тоже появляются. Различные. Основанные на тех мыслях, что в данный момент владеют сознанием.

Ах, так вот почему в предыдущие дни он просил меня спеть что-то коротенькое на свой вкус! И каждый раз моими слушателями были разные сотрудники репетиционного комплекса, с которыми режиссер потом уединялся для беседы.

— С научной точки зрения я это объяснить не в состоянии, я не специалист, но могу предположить некоторую стимуляцию участков мозга, отвечающих за образное мышление. Причем воздействует не сам звук, а что-то иное, неведомое, потому что прослушивание записи такого эффекта не дает.

Я лишь плечами пожала. Если уж он объяснить не может, то я тем более. Я ведь сама об этом побочном эффекте до откровений Дмитрия даже не догадывалась.

— Ваш опекун сказал, что вы на другой планете жили. Весьма вероятно, что непривычные условия на вас как-то необычно повлияли. Ваш организм отреагировал вот таким странным образом, и… Вуаля! Прорыв в вокале! Это поразительно!