Гимназистка - Бронислава Вонсович (2021)

Они обменялись неприязненными взглядами, и я сразу вспомнила, что мамин начальник говорил про Юрия, что он — оппозиция княгине. А Владимир Викентьевич, значит, в её команде? Интересное дело, почему он тогда пошёл против официальной позиции клана и приютил меня? И почему сейчас не выставляет из дома того, кого явно считает противником?

Появление Хомяковых прервало мои размышления. Действительно, попробуй тут размышлять, когда у тебя на шее повисает Оленька Хомякова и орошает слезами всё, что только может закапать. Я опять испытала чувство вины из-за того, что не нахожу в себе ни малейших признаков горя из-за смерти мамы, в то время как моя подруга не только помнила, но и по-настоящему скорбела о её смерти. «Боги мои, как жалко Ольгу Станиславовну, — всхлипывала Оленька мне прямо в ухо. — Что же такое, почему столько несчастий на одну вашу семью?»

Николай остановился, не дойдя немного до меня, но смотрел на Юрия, неприязненно так смотрел. Впрочем, тот отнёсся к пришедшему не с большей симпатией.

— Подпоручик Хомяков, не кажется ли вам, что сейчас неподходящее время для визитов? — высокомерно протянул Юрий.

— Моя сестра — близкая подруга Лизы, и она не могла не поддержать её в такой тяжёлый день, поручик Рысьин, — фамилию Николай выговорил с явной брезгливостью. — И вы совершенно правы, сейчас не время для праздных визитов, поэтому я не понимаю, что вы здесь делаете.

«Вы» он выделил голосом настолько выразительно, что местоимение показалось грубым оскорблением. И не только мне. Владимир Викентьевич нахмурился, Юрий нехорошо сощурился и прошипел:

— Если вы запамятовали, я Лизин родственник.

— Если вы запамятовали, то Лиза больше не принадлежит к клану Рысьиных.

— С этим решением согласны не все, подпоручик Хомяков. — В этот раз уже Юрий выдавил «Хомяков» так, словно уже сама фамилия была грязным ругательством. — Более того Лиза всё равно остаётся моей родственницей.

— Весьма дальней, поручик Рысьин.

— Ну так вам она и такой не приходится, подпоручик. Принесли соболезнования — и можете быть свободны.

— Кто может быть свободным, решать не вам, Юрий. Это дом Владимира Викентьевича, — не выдержала я. — И хочу напомнить, что вас я уже давно прошу уйти.

— И Ольга Станиславовна вам от дома отказала, Юрий, — неожиданно вспомнила всхлипывающая Оленька.

— Не выдумывайте, барышня, — прошипел Юрий. — С чего бы она мне от дома отказывала?

— С того, что она не хотела, чтобы её втягивали во внутриклановую борьбу. А сейчас вы пытаетесь проделать то же с Лизой. Но мы не дадим этого сделать! Мы её защитим! — воинственно заявила подруга, выставив перед собой руки, сжатые в кулаки.

— Позвольте полюбопытствовать: мы — это кто?

— Хомяковы, разумеется, — уверенно ответила Оленька.

— Позвольте полюбопытствовать, а какое отношение Хомяковы имеют к бывшему члену клана Рысьиных, покинувшего его по недоразумению?

— Хорошенькое недоразумение, — возмутилась уже я. — Княгиня лично объявила, что я клану не нужна, потому что бесполезна, а значит, на меня не стоит терять ни время, ни деньги.

— Фаина Алексеевна уже наверняка раскаялась, что приняла столь опрометчивое решение, отрицательно сказавшееся на репутации клана. Но ты столь изящно дала твоей подруге возможность уклониться от ответа, что я поневоле начинаю подозревать, не собираешься ли ты войти в клан Хомяковых. Это был бы весьма глупый поступок.

— Почему это? — возмутилась Оленька.

— Потому что это было бы оскорбительно для нашего клана. Променять Рысьиных на Хомяковых, — Юрий брезгливо скривил рот. — Фу.

— Фу — это ваш клан, Юрий, — звенящим от ярости голосом сказала я. — Пока что все его представители, которых я видела, отличаются весьма плохими манерами.

Но моё вмешательство уже ничего не спасло, потому что почти одновременно с моими словами хомяковская перчатка полетела в наглую рысьинскую физиономию.

Глава 9