– Когда она заболела гриппом, я выписала ей препараты, но она рецепты даже в руки не взяла, словно они зачумленные или доставлены прямиком из Чернобыля!

– Объяснила, почему?

– Сказала, что никакой «химии» принимать не станет и будет лечиться травами. Я пыталась ей втолковать, что травы не помогут избежать осложнений, но Цепко и слушать не стала!

Выйдя из поликлиники, я присела на скамеечку, подставив лицо осеннему солнцу. Деревья стояли еще зеленые, и не верилось, что совсем скоро листья опадут, задует северный ветер, и начнутся бесконечные дожди, плавно переходящие в затяжную питерскую зиму. Как же я не люблю осень! Кажется, в сериале «Доктор Хаус» прозвучала такая фраза: «Август – это как вечер воскресенья». Перефразируя, ранняя осень – это как прощание с летом перед началом тяжелого периода зимы. Переговорив утром с матерью Татьяны, я взяла у нее телефон одной подруги, которую, после долгих раздумий, она все-таки вспомнила. По всему выходит, что наша «клиентка» и в самом деле весьма странная личность – малообщительная по меньшей мере. Но не может быть, чтобы Татьяна никому не доверяла. Пусть с матерью у нее не лучшие отношения, но с кем-то она просто обязана была поделиться неожиданной радостью – или несчастьем? – в виде беременности!

Галина Ромашина работала завучем в средней школе. Она оказалась невысокой, коренастой женщиной слегка за тридцать, с грязно-рыжими волосами. Иногда, глядя на работников образования, я задаюсь вопросом: этих дам специально подбирают из тех, кто давно позабыл о том, что они являются женщинами? Или считается, что детям неприятно видеть вокруг себя красивых, ухоженных людей, с которых хотелось бы брать пример? Мне кажется, что по окончании школы у большинства выпускников должна вырабатываться стойкая уверенность в том, что они ни за что не станут работать в школе, чтобы не опуститься до уровня тех, кого они в течение одиннадцати лет наблюдали каждый день! Моя мама проработала в школе сорок пять лет, двадцать из которых была директором, и я ни разу не видела ее ненакрашенной. Она следила и за тем, чтобы ее коллеги также выглядели прилично – пусть скромно, но женственно.

– Мы давно не общались с Таней, – ответила на мой вопрос о ее возможном местонахождении Галина. – Она в последнее время совершенно перестала общаться с внешним миром.

– Думаете, у нее имелись проблемы психологического характера? – поинтересовалась я.

– Может, и так, – пожала плечами моя собеседница. – Но она не сумасшедшая, если вы об этом, просто… Понимаете, мама Тани – женщина властная, с тяжелым характером, и она всю жизнь ее гнобила. Думаю, она боялась, что Таня выскочит замуж и бросит ее одну, а вышло иначе: Таня осталась незамужней, так как все возможные контакты с мужчинами Елена Акимовна пресекала на корню. И вот, после тридцати, мать принялась шпынять Татьяну уже по другому поводу – почему, дескать, она замуж не выходит? Можно подумать, кавалеры за ней толпами ходили!

– А что, никого не было?

– Несколько месяцев назад я заскочила к ней, когда Елены Акимовны не было дома, и Таня показалась мне необычно оживленной. Когда я спросила, в чем дело, она покраснела и сказала, что решила завести ребенка! Я сначала подумала, что она хочет усыновить или сделать ЭКО, но Таня сообщила мне, что беременна.

– И вам не было любопытно, от кого?

– Я спросила, но Таня только сказала, что я его не знаю. Она отказалась говорить, где и как они познакомились, но я так поняла, что Татьяна не планировала замужество – то ли мужик был женат, то ли не хотел жениться.

– Но вы не думаете, что ваша подруга переехала к нему? – уточнила я.

– Да кто ж ее знает! – развела руками женщина. – Странно, конечно, что она уехала: Татьяна всю жизнь прожила под боком у матери, и я просто не представляю, как она решилась наконец оторваться от нее. А почему, скажите, этим делом занялся этот ваш Отдел…

– …медицинских расследований, – подсказала я.