Второе рождение - Ирина Градова (2013)

За работой следовал обед. Подавали борщ, грибной или рыбный суп (рыбу Сергей покупал на границе с Финляндией у «прикормленных» водителей фур, а по мелочи ловил Петька в одном из окружающих «Родуницу» озер). На второе ели гречу с луком, картошку с овощами или цветную капусту с яйцами. Мяса за два дня в общине я не видела, хотя в общине держали свиней, коз и домашнюю птицу. Александра, пояснила Полина, считает, что беременным не следует злоупотреблять мясом. Вот тут она не права: будущим мамашам требуется большое количество животного белка для нормального вынашивания. С другой стороны, два дня без мяса еще ни о чем не говорят.

После обеда наступал так называемый «час молитвы» – единственное более или менее религиозное действо в «Родунице». Строго говоря, мы не столько молились, сколько обсуждали конец света и его возможные последствия. На стене «молельни» помимо множества икон (явный новодел с большим количеством фальшивой позолоты) висела написанная старинной кириллицей молитва «О благополучном разрешении от беременности». Затем снова шли работать до самого ужина. Ужинали йогуртом, домашним вареньем, медом и выпеченным на местной кухне свежим хлебом. Свободного времени в общине не предусматривалось, хотя до отхода ко сну, который «сестры» помоложе упорно называли армейским словом «отбой», можно было почитать (в маленькой библиотеке имелась литература религиозного содержания, а также книги по гинекологии, родовспоможению и психологии) или погулять по территории. Выход за забор не приветствовался: ворота были на замке, и их бдительно охранял Сергей, а когда бывал в отъезде, то Петька занимал место нашего «цербера». Мне пришло в голову, что мимо Сергея, конечно, вряд ли проскочишь, а вот Петьку, в случае чего, легко обвести вокруг пальца. Надеюсь, до этого не дойдет – в конце концов, «Родуница» же не тюрьма?

– Так о чем задумалась? – снова спросила Полина, так как я не отвечала.

– Да вот, волнуюсь: двое суток уже здесь, а ни одного врача еще не видела!

– Так он у нас и так один всего, – улыбнулась девушка. – Приезжает каждую субботу вечером и остается до воскресенья.

– Значит, обследования регулярные?

– А как же!

– Слушай, – быстро сказала я, – а если вдруг мне позвонить приспичит?

– Зачем? – удивилась она.

– Ну, родственникам, там…

– А-а, – кивнула она, – так это к Александре: она откроет контору, и ты сможешь воспользоваться телефоном. Правда, под ее присмотром. Есть и другой вариант – когда посылают в город торговать на рынке. Правда, тебя не пошлют, ты – платная, значит, делать это не обязана.

– А к чему такая конспирация? – поинтересовалась я. – Почему мы не можем звонить из своих комнат?

– Александра говорит, это делается во избежание того, чтобы «сестры» не висели на телефонах целыми днями, что является пустой тратой времени. К тому же деньги на счетах заканчиваются, а пополнять некому и негде. Да, честно говоря, большинству и нечем!

– Но здесь же есть и те, кто, как я, платит сам за себя? – продолжала недоумевать я. – Для нас пополнить счет – не проблема!

– Понимаешь, Александра любит, чтобы все по ее было и не допускает никаких отклонений от правил. Ты видела, как ее Серега наш боится?

– А он боится?

– Еще как! – захихикала девушка. – Стоит Александре на него зыркнуть, и он, как зайчик, бежит выполнять приказание!

Только я намеревалась расспросить Полину о том, какие отношения связывают Александру с Сергеем, как раздался звон колокола, установленного на своеобразной «площади» посреди поселка: этот колокол созывал нас на все мероприятия, так как ни у одной из нас не было часов – их, как и телефоны, отбирали при вступлении на территорию «Родуницы». И вот здесь, оторванной от мира, мне предстояло вести свое расследование. Где же, черт возьми, Татьяна Цепко? За двое суток я ее ни разу не встретила, а ведь видела, пожалуй, уже всех членов общины!

* * *