Женщина со шрамом - Филлис Джеймс (2010)

Выйдя из дома, они поначалу погрузились в непроницаемую и дезориентирующую черноту. Электрический фонарь Бентона, чей луч был мощным, словно от миниатюрной фары, преобразил каменные плиты под ногами и саму дорожку в сложную трассу с препятствиями, исказил форму деревьев и кустов. По мере того как глаза Кейт привыкали к темноте, меж сгущающихся серых и черных туч одна за другой стали проглядывать звезды, полумесяц то грациозно исчезал, то снова появлялся в просветах: он выбелил дорогу и заставил тьму сиять загадочным светом. Кейт и Бентон шли молча, их башмаки стучали по асфальту, словно сапоги, подбитые гвоздями, на ногах решительных и грозных захватчиков, враждебных созданий, нарушивших ночной покой. Но никакого покоя здесь нет, подумала Кейт. Даже в этой тишине и неподвижности ей были слышны слабые шорохи в травах, а время от времени издали доносился почти человеческий вскрик. Неумолимая игра преемственности «убил — убит» разыгрывалась здесь под покровом темноты. Рода Грэдвин была не единственным живым существом, погибшим ночью в эту пятницу.

Ярдов через пятьдесят они миновали коттедж Уэстхоллов, где светилось одно окно наверху и ярко сияли два на нижнем этаже. Несколькими ярдами левее располагалась стоянка для машин, темный сарай, а за ним поодаль виднелся Круг Шеверелла — знаменитые камни, не более чем полувоображаемые очертания, пока не разошлись тучи, скрывавшие луну, и они выступили из тьмы, бледные и бесплотные: казалось, они, выбеленные луной, плывут над недружелюбными черными полями.

Но вот и Старый полицейский коттедж, из двух нижних окон которого сияет яркий свет. Как только они подошли к нему, Дэлглиш открыл дверь и на секунду показался им незнакомым в непривычно широких брюках, в клетчатой рубашке-апаш и пуловере. В камине пылали поленья, наполняя воздух благоуханием, к которому примешивался еще и чуть заметный пряный аромат. Дэлглиш заранее поставил перед камином три удобных низких кресла, а между ними — дубовый кофейный столик. На нем располагались три бокала, открытая бутылка красного вина и план Манора. Кейт ощутила, как радостно забилось у нее сердце. Эта рутина в конце рабочего дня была словно возвращение с работы домой. Когда придет время получить повышение, с неизбежной сменой места работы, более всего ей будет недоставать этих моментов. Разговор пойдет о смерти, об убийстве, иногда в его самой ужасающей форме, но в ее памяти эти совещания в конце дня останутся ощущением теплоты и защищенности, сознанием, что ее ценят, то есть всем тем, чего она никогда не знала в детстве. Перед окном в этой комнате стоял стол, на котором Кейт увидела ноутбук Дэлглиша, телефон и рядом с ним — толстую папку с бумагами; к ножке стола был прислонен плотно набитый портфель. «Он привез с собой еще и другую работу, — подумала Кейт. — Он выглядит усталым. Нехорошо. Он неделю за неделей слишком много работает». И ее волной охватило чувство, выразить которое — она это понимала — она никогда не сможет.

Все трое уселись вокруг столика. Взглянув на Кейт, Дэлглиш спросил:

— Вы удобно устроены в «НиЗе»? Вас накормили?

— Очень удобно, спасибо, сэр. Миссис Шепард очень хорошо нас накормила. Домашний суп, пирог с рыбой и… что это было на десерт, сержант? Вы разбираетесь в еде.

— Королевский пудинг, мэм.

— Старший инспектор Уэтстон договорился с Шепардами, — сказал Дэлглиш, — что они не будут брать других постояльцев, пока вы там находитесь. Им, разумеется, должны будут компенсировать все убытки, но об этом, несомненно, уже есть договоренность. Дорсетская полиция просто замечательно сотрудничает с нами. А ведь это им, вероятно, не так уж легко.

Тут вмешался Бентон: