Черная башня - Филлис Джеймс (2006)

— Когда отец Бэддли написал мне, я болел. А к тому времени как я приехал сюда, он уже умер. Не думаю, что он хотел проконсультироваться со мной о чем-то действительно важном, и все же меня мучает совесть оттого, что я вот так с ним обошелся. Поэтому мне показалось, что стоило бы спросить у вас — не происходило ли в Тойнтон-Грэйнж чего-нибудь, что могло его взволновать. Честно говоря, лично мне это кажется весьма маловероятным. Я, конечно, слышал о смерти Виктора Холройда, но он умер на следующий день после того, как отец Бэддли мне написал. Хотя, может, Майкл расстроился из-за чего-то, что позже привело к смерти Холройда…

— Мы не нашли никаких доказательств, что смерть Холройда могла касаться кого-то, кроме него самого, — произнес сержант Верней. — Как вы, полагаю, знаете, в результате расследования был вынесен вердикт «несчастный случай». Доктор Маскелл присутствовал на суде и, если хотите знать мое мнение, очень обрадовался этому вердикту. Мистера Энсти в наших краях глубоко уважают, пусть даже обитатели Тойнтон-Грэйнж и предпочитают держаться особняком. Так что никто не хотел добавлять ему лишних неприятностей. На мой же взгляд, сэр, это самоубийство в чистом виде. Похоже, Холройд действовал импульсивно, по внезапному порыву. Ведь это был не тот день недели, когда он обычно ездил на обрыв, — похоже, эта мысль пришла к нему в голову неожиданно. По показаниям мисс Грейс Уиллисон и миссис Урсулы Холлис, которые сидели вместе с Холройдом во внутреннем дворике, он позвал Денниса Лернера и буквально вынудил отвезти его на утес. Лернер подтверждает, что всю дорогу Холройд был в скверном настроении, а когда они добрались до верха, стал настолько невыносим, что Лернер взял книгу и улегся на некотором расстоянии от кресла. Именно это и видел мистер Джулиус Корт, когда вышел на гребень холма. В тот момент как раз кресло покатилось вниз по склону и упало с обрыва. Когда на следующее утро я осматривал землю вокруг, то видел примятую траву и сломанные цветы на том месте, где лежал Деннис Лернер, а его книга «Геология Дорсетского побережья» еще валялась на траве, там, куда он ее уронил. Мне кажется, сэр, Холройд нарочно изводил санитара, чтобы тот отошел от него и дал привести план в исполнение.

— А Лернер объяснил суду, что именно Холройд наговорил ему?

— Ничего особенного, сэр. Он признался мне, что Холройд обвинял его в том, что он гомосексуалист, лоботряс, увиливает от работы, ищет легкой жизни, а как санитар совершенно неуклюж, груб и некомпетентен.

— Я бы не назвал это «ничего особенного». А есть ли в сказанном хоть какая-то доля правды?

— Трудно сказать, сэр. Может быть, все обвинения справедливы, включая и первое, но это не значит, что ему было приятно их выслушивать.

В разговор вмешался инспектор Дэниел:

— Во всяком случае, как санитар Лернер не груб и не неуклюж. Уж это точно. Моя сестра Элла работает в частном доме престарелых под Медоулендс. Старая миссис Лернер — ей за восемьдесят — живет там. Сын часто навещает ее и помогает персоналу, когда много работы. Странно, что он не захотел там трудиться, хотя, возможно, и правда стоит разделять личную и профессиональную жизнь. Или у них просто нет вакансии для санитара. Кроме того, он, без сомнения, весьма предан Уилфреду Энсти. Элла высокого мнения о Деннисе Лернере. Хороший сын, вот как она о нем говорит. И ведь, должно быть, большая часть зарплаты у него уходит на то, чтобы содержать мать в доме престарелых. Как все по-настоящему хорошие места, оно весьма недешево. А вот Холройд был действительно невыносимым типом. Без него в Грэйнж всем станет легче.

—Довольно-таки ненадежный способ покончить с собой, — заметил Дэлглиш. — Не понимаю, как он вообще умудрился сдвинуть кресло с места.

Сержант Верней основательно приложился к кружке с пивом.