Человек среди людей - Яков Коломинский (1973)

Здесь возможны два крайних случая. Если ваши отношения к товарищам по группе совершенно устойчивы и постоянны, вы во всех пяти экспериментах будете выбирать одних и тех же, то есть в каждом новом эксперименте вы назовете одну и ту же тройку. Все пятнадцать выборов (3×5) вы отдадите трем членам группы. Зато каждого из них вы выберете по пять раз.

Если же все товарищи по группе для вас равны: одинаково приемлемы, одинаково безразличны либо одинаково нежелательны, то вы всякий раз выбираете совершенно случайно, так сказать, с закрытыми глазами. И тогда может случиться, что вы выберете всякий раз новых людей — всего 15 человек. Таким образом, теоретически число выбранных может колебаться от 3 до 15. Оно и на самом деле колеблется в этих пределах, но до крайних точек почти никогда не доходит. Оказывается, у человека в группе есть разные круги желаемого общения.

В первый, самый тесный и, наверное, самый важный круг входят те, к кому вы испытываете устойчивую симпатию. Они выбираются не в одном, а в двух-трех экспериментах.

Во втором круге желаемого общения оказываются те товарищи по группе, которые выбраны хотя бы один раз. Надо заметить, что величина этого круга никогда не достигает предела, ведь в группе хорошо знакомых людей никогда не бывает выбора с закрытыми глазами. Это, конечно, не застывшие какие-то единицы. Тот, кто сегодня входит во второй круг общения, завтра может перейти в первый, и наоборот.

Теперь легко определить и группировку: ее образуют люди, которые взаимно составляют друг для друга первый круг общения.

Зная круг общения человека, можно предсказать его выбор. Но с предсказанием в психологии дело обстоит непросто, особенно с предсказанием выбора. Недаром даже такую сравнительно простую задачу, как выбор охапки сена, так трагически неудачно решил Буриданов осел. Впрочем, напрасно он мучился: охапки-то были одинаковые — съел бы сначала одну, а потом другую. Я подозреваю, что мало-мальски голодный осел так бы и поступил.

Одинаковые охапки… Еще можно сказать о них — тождественные. Здесь все ясно. Но ведь люди-то в группе разные… И тут обнаруживается одно интересное явление. Самое примечательное то, что оно «выскочило» не только в результате изучения межличностных отношений, но и в опытах по памяти, очень далеких от социальной психологии. Опыты эти проводил мой друг Исаак Моисеевич Розет. Мы с ним независимо друг от друга обнаружили принцип равнозначимости.

Кроме одинаковости фактической, физической или тождественности математической, есть еще один вид равнозначимости — равнозначимость психологическая. Она возникает тогда, когда какие-либо явления, вообще говоря совершенно разные, становятся для субъекта как бы одинаковыми. Розет любит иллюстрировать это положение примером из биографии собственного сына. Мальчик вспоминает, что передавали по радио «симфонию Фейхтвангера» вместо Бетховена. Откуда такая ошибка? Папа восхищается романами Фейхтвангера не меньше, чем музыкой Бетховена. И недаром для Андрюши они выступали в детстве как равнозначимые. Но равнозначимость эта существует только для него. Она субъективна.

Теперь вы сами на каждом шагу начнете подмечать подобные случаи. Например, услышите, как это мне довелось, такой диалог в магазине:

— Выбейте, пожалуйста, 300 граммов медицинской колбасы.

— Гражданин, такой у нас нет.

— Ах да, врачебной…

— Гражданин, хватит шутить. Я на работе!

А гражданин и не думал шутить. И вы уже, конечно, догадываетесь, что колбаса ему нужна докторская…

А вчера я обнаружил подобное, сидя у телевизора. Может быть, вы тоже смотрели передачу «Звездной эстафеты» 24 января 1969 года, во время которой космонавт Евгений Васильевич Хрунов спутал в рассказе двух Алексеев — Леонова и Елисеева. Но самое для нас здесь интересное то, как он объяснил эту ошибку:

— Они мне так близки оба, что я…