Лабиринт Осириса - Пол Сассман (2013)

– Ничего подобного, если мне не изменяет память. Просто внезапно появился передо мной. Я закричала, побежала от него, а он гнался за мной в своей ужасной маске.

Мэри опустила голову, задумалась, затем снова с извиняющимся видом посмотрела на Халифу.

– Больше ничего не всплывает. Я даже не уверена, что то, о чем я только что сказала, произошло на самом деле. Память странная штука – все путается и переплетается. Осторожнее!

Она показала на бетонную скамью, где рядом с рукой Халифы сел большой шершень. Насекомое потыкалось туда-сюда и забралось на край стаканчика. Детектив согнал его кончиком сигареты, допил лимонад, поднялся, вынес стаканчик из-под навеса и поставил на камень. Шершень полетел за ним.

– Макс его знал, – сказала Мэри, когда Халифа вернулся на место.

– Макс?

– Легранж. Французский археолог. Гений в области гончарной керамики. Работал с Бруэром и Черни в Дейр-эль-Медине.

– Никогда о таком не слышал.

– Это было задолго до вас, юноша. Конечно, он давно умер. Все давно умерли. Из той плеяды осталась одна я.

Мэри вздохнула и, окинув взглядом долину, мысленно перенеслась в иное время. Но это продолжалось всего несколько секунд, и она снова вернулась к беседе.

– После того как нашли труп, я пила с Максом чай, и он вспоминал, каким был Пинскер. Ничего хорошего он сказать о нем не мог. Горький пьяница, вечно со всеми ругался. Как-то повздорил с курнцами и ударил одного так, что тот отключился.

Халифа снова вспомнил изнасилованную девушку. Она тоже была родом из этой деревни. Детектив чувствовал, что Пинскер все больше попадает в центр его внимания. Уродство обособляло его от других, но по чертам характера он, судя по всему, соответствовал стереотипу: грубый, бесчеловечный, заносчивый англичанин, заявлявший права на египетское наследие и в то же время считающий египтян низшей расой – людьми, которыми можно помыкать, которых можно избивать и насиловать. Типичный старорежимный колонизатор.

– А вот Картеру он нравился, – продолжала Дюфресн. – Что говорит о том, что у самого Говарда характер был не подарок. Вы знаете, что его выперли из Совета по древностям за то, что он в Саккаре отлупил французского туриста?

Халифа эту историю не слышал.

– Что-нибудь еще? – Он пытался нащупать какую-нибудь связь с расследованием Бен-Роя.

– Дословно разговор я воспроизвести не могу. Сорок лет – тоже немалый срок. – Археолог склонила голову и задумалась. – Кажется, он упоминал, что Пинскер был исключительно способным инженером и проделал большую работу и здесь, и на Восточном берегу. И еще, что он имел обыкновение неделями пропадать в пустыне.

Халифа нагнулся затушить окурок на цементном полу под навесом. Но при этих словах поднял на Мэри глаза. Хозяйка комнаты в Ком-Лолахе, где проживал Пинскер, после его исчезновения показала полиции примерно то же, хотя не упомянула о пустыне.

– Ваш приятель не сказал, в какой именно пустыне? – спросил он, распрямляясь.

– Кажется, в Аравийской. Да, точно, в Аравийской.

– Вам известно, что там делал этот Пинскер?

Мэри покачала головой. Халифа чувствовал, как в его мозгу, цепляясь одна за другую, крутились шестеренки. В роковой день убийства Пинскер возвратился из очередного путешествия, бог знает откуда. Напился, изнасиловал девушку, затем притащился к дому Говарда Картера похвастаться, что нашел нечто «на многие мили длиной». Сюжет куда-то уводил Халифу, он это чувствовал, только не мог сказать, имеют ли эти события отношение к расследованию Бен-Роя. Все это, конечно, чрезвычайно любопытно.

– Вам не приходилось слышать, что Пинскер что-то обнаружил? – спросил он.

– Что вы подразумеваете под этим «что-то»?