Больная любовь - Джесс Хилл (2021)

Для многих социологов и статистиков в этом большая проблема. В случае домашнего насилия контекст невозможно отразить в цифрах. Но если не разбираться, почему случился тот или иной эпизод и какие имел последствия, и какую роль насилие сыграло в развитии абьюза, мы не получим объективной общей картины. К примеру, методика CTS не фиксирует подробности и детали, а потому получается, что легкий удар, который почти не оставляет следов и синяков, приравнивается при анализе общих данных к удару, приводящему к тяжелой травме головы и повреждению мозга. Бывает, вас толкнули, просто чтобы сказать таким образом: «Отстань!» А в другом случае удар может нести серьезный посыл: «Если еще раз выйдешь из дому, я тебе все ребра переломаю!» Психолог, профессор университета Южной Калифорнии Гайла Марголин, предупреждает против такого «ложного уравнивания». «Женщина может попытаться огреть мужа кулаком, но тот лишь посмеется над ее слабосилием. Однако если этот поступок оценивается по односложному описанию, он может попасть в категорию “абьюз по отношению к супругу”». Вообразите, что мужчина нанес ответный удар и сломал ей челюсть. По шкале конфликтных тактик оба эти действия будут ранжированы одинаково. [13]

Такой подход к сбору данных влечет за собой еще одно искажение. «Те, кто совершает несколько насильственных действий (не важно, насколько они жестоки), и тот, кто признался лишь в одном эпизоде (вне зависимости от того, насколько он незначителен), попадают в одну категорию – “применяющие насилие”», – отмечают исследователи Расселл и Ребекка Добах, изучающие преступления против женщин. [14] Жена, совершившая неудачную попытку ударить мужа, оказывается по этой шкале столь же склонной к агрессии, как и этот самый муж, который, к примеру, регулярно избивает ее до потери сознания. По оценке CTS выходит, что в этой паре оба супруга агрессоры. То есть они обоюдно жестоки. Очевидно, что подобная методика анализа ведет к получению неверных результатов. Но ученых, настаивающих, что конфликт с рукоприкладством всегда развивается на основе семейной ссоры, этот момент не беспокоит. И вовсе не потому, что они небрежно относятся к фактам. Просто они сконцентрированы на другом: им нужно понять, как в паре разрешают споры – спокойно или бурно. С точки зрения этих специалистов, в приведенном выше примере и муж, и жена обращаются к насильственному способу устранения проблемы. Даже если один из них наносит другому больший ущерб, виноваты оба.

По мнению Майкла Киммела, это слишком обобщенный академический подход, отвлеченный от живого человеческого опыта. Он пишет: «Имеет значение всё: кто инициирует стычку, как соотносятся физическая сила и комплекция оппонентов, каков характер их взаимоотношений. Эти факторы влияют на то, как переживается и оценивается акт агрессии, а вовсе не его расположение на шкале CTS». [15] В этом главное несовершенство методики исследований, основанной на теории семейных конфликтов.

В оправдание сторонников такого подхода все же стоит сказать, что они изначально подчеркивали: важно учитывать, действует ли один из супругов с целью самозащиты. В 1985 году в ходе второго общенационального опроса о домашнем насилии Гиллес, Штраус и Шейнмец добавили в анкету вопрос о том, кто первым применил физическое насилие во время ссоры. И получили результаты, шокировавшие многих экспертов: женщины инициировали стычки так же часто, как мужчины. [16] И снова эти данные вошли в противоречие с многочисленными прошлыми исследованиями, показывавшими, что женщины в большинстве случаев поднимали руку на партнера, только чтобы защититься от его нападок.

Шкала конфликтных тактик не учитывает, сколько раз в паре прибегали к рукоприкладству и в каком контексте это происходило.