Рейдер - Мария Коваленко (2020)

— Елизавета, здравствуйте. Как я рада Вас видеть, — солгала, не моргнув и глазом.

— Такой приятный сюрприз! — Плотникова всплеснула руками, и Марина физически ощутила, как невидимая паутина опутывает ее с ног до головы. — Потрясающее платье! Изумительно выглядите.

— Большое спасибо… Вы тоже.

— Да бросьте, куда мне до вас, — Плотникова кокетливо отмахнулась.

— Красный цвет Вам очень идет, — от банальности фраз зубы сводило, но деваться было некуда.

— Ой, спасибо. Так приятно. А ваш дорогой отец тоже здесь?

С учетом того, что отец и Афанасий не были друзьями, это был странный вопрос. По всей видимости, традиция не говорить дома о делах существовала и в их славном семействе. Это не сильно удивило, но смысл продолжать беседу отпал сам собой. Скорее всего, Елизавета и не слышала никогда ни о каких акциях «Альфы».

— Нет, у папы, к сожалению, другие дела, — Рогозина не стала вдаваться в подробности.

— Эти мужчины… — Елизавета закатила глаза и, словно почувствовав, что сейчас ее собеседница испарится, подхватила Марину под руку. — У них то дела, то регаты. Никогда не задерживаются рядом. Природа такая, видите ли!

— Наверное, — чтобы подавить стон отчаяния, Рогозина закусила губу.

— У меня от музыки и поздравлений уже голова кругом, — перехватив бокал шампанского у пробегающего мимо официанта, пожаловалась Елизавета. — Не все женщины созданы для приемов.

В ответ Марина протянула нечленораздельное «а-э-мм», но ее собеседнице, похоже, такой ответ вполне сгодился.

— Как же я рада, что встретила Вас здесь. Все эти молчаливые модели, занудные партнеры мужа, журналисты… — Плотникова прижала к виску прохладный бокал. — Ни одного приличного человека.

Интуиция ударила в колокол, предупреждая Рогозину об опасности. Ей даже резко захотелось стать неприличной. Да хоть фотографом и моделью в одном флаконе, но механизм уже был запущен.

Время остановило бег. То, что началось после, можно было назвать словесной лоботомией. Без наркоза, не реагируя на внешние раздражители в виде фотографов и мольбы в глазах жертвы, Плотникова через уши добралась до мозга Марины и принялась выедать его, словно клубничный десерт.

За пятнадцать минут Рогозина узнала столько информации о детях, прелестях материнства и тяготах супружеской жизни, что хватило бы на небольшую, но весьма богатую энциклопедию. Если бы еще Марине нужны были эти сведения…

Успешная бизнес-леди, ведущий аналитик Альфа-Телеком, Рогозина ощущала себя ягненком на заклании.

— Вы представляете, они считают варварством грудное вскармливание! Совсем ничего святого не осталось! А няня! Вы знаете, как трудно найти хорошую няню?

Марина, как могла, пыталась абстрагироваться, но на рассказе о выборе иностранной школы она чуть не взвыла. Терпению подошел конец. Глухой, протяжный стон уже рвался из груди, но вдруг на талию легла чья-то тяжелая рука, и отчаяние резко превратилось в злость.

— Милый, ну наконец-то ты вернулся! — прерывая Плотникову на середине фразы, Марина резко повернулась на сто восемьдесят градусов.

Если до этого момента Рогозина считала, что хуже уже не станет, то теперь поняла — пока были лишь цветочки. Мужская ладонь все еще находилась на талии. Болтушка Елизавета наконец закрыла рот, но вместо Аарона на Марину смотрел другой.

— Елизавета, Марина, — Андрей Романовский, прижав свободную руку к груди, галантно поклонился. — Приветствую вас, дамы.

Проклиная свою удачу и Берга, Рогозина изобразила самую любезную улыбку, на какую только была способна, и поздоровалась.

— Я тоже… Рада.

* * *

У Аарона заранее был разработан отличный план на сегодняшнюю презентацию. Для его реализации требовалось лишь несколько минут полной свободы. Справился бы быстро, но, когда увидел, как Плотникова взяла Марину в оборот, необходимость в спешке отпала полностью.