Тень за спиной - Тана Френч (2019)

— Ладно. — Люси вытерла ладони о брюки, словно испачкалась о листок с фотографиями. — Все началось через семь или восемь месяцев после смерти матери Аш. Года два с половиной назад. Мы с Аш отправились выпить, и она вдруг говорит: «Угадай, что я собираюсь сделать?» И так наклонила голову, искоса глядя на меня и застенчиво улыбаясь, что я вообразила, будто она удумала проколоть сосок или еще что-то такое выкинуть. — Люси безрадостно рассмеялась. — Если бы. Но она сказала: «Я собираюсь выяснить, что случилось с моим отцом». Этого я никак не ожидала. Она вечно придумывала истории о том, куда он пропал или как он вернется. Но ни разу не говорила, что хочет его разыскать.

— Может, пока была жива мать, Ашлин не могла заняться поисками отца? — Иногда я умею подпустить в голос убедительное сочувствие. — Ашлин же надо было ухаживать за матерью, неудивительно, что сил и времени у нее не оставалось.

— Вот и я о том же подумала. А сама идея показалась мне отличной. У нее впервые появилась цель, впервые она хотела добиться чего-то сама. Я тогда решила, что это неплохой способ научиться самостоятельности. Логично ведь?

— Вполне, — согласилась я искренне. — А как иначе можно научиться жить?

— Вот именно. Поэтому я ее поддержала. На работе Ашлин сказала, что ей нужно к стоматологу, принарядилась и отправилась в отдел пропавших без вести. Сначала с ней там даже разговаривать не хотели, но затем один из детективов проверил в базе данных и сказал, что ее отец умер. Ашлин была… — Люси замолчала на мгновение. — Господи, она была просто раздавлена. Позвонила на работу, сказала, что плохо себя чувствует после анестезии и не придет, пошла домой и весь день проплакала. Вечером я заскочила к ней. Она выглядела как побитая собачонка. Весь ее мир рухнул.

Тут, наверное, мне полагалось бы ощутить стыд и раскаяние. Из-за моей черствости история бедной Ашлин превратилась в трагедию. Еще вчера я бы ничего не почувствовала. Как я и сказала Стиву, если Ашлин хотела посвятить свою жизнь человеку, который давным-давно исчез, то вперед, это ее проблема. Но сегодня я чувствовала… нет, не раскаяние, я сочувствовала Ашлин — ее отпихивали все. Я, Гэри, ее мать, ее драгоценный папочка — каждый хотел либо поскорее избавиться от нее, либо использовать. От этой мысли мне сделалось не по себе, тело тут и там будто раскалилось, словно меня облепили слепни и жалят. И вот этот, последний, она стала для него помехой, и он попросту выбил из нее жизнь.

— Я боялась, что она снова пустится плыть по течению, понимаете? По сути, это был ее единственный шанс ухватиться за жизнь, начать управлять ею. Вот я и сказала, господи, какая же я дура, сказала ей: «Тебе надо найти кого-то из детективов, занимавшихся делом твоего отца, он расскажет тебе всю правду». Я только хотела подбодрить Ашлин, подсунуть ей то, за что она сможет ухватиться.

— Думаю, вы все правильно сделали. Наверное, я сказала бы то же самое.

— Нет, мне следовало заткнуться. И Ашлин мгновенно перестала плакать и достала телефон. Я спросила, что она собирается сделать, а она ответила, что именно это ей посоветовал полицейский из отдела пропавших без вести. И даже упомянул имена детективов, работавших над делом. Детективы Финней и Маккэнн.

Мне словно за шиворот льда пихнули — настолько потрясли эти имена, произнесенные голосом Люси.

— И? — подтолкнула я.