Тень за спиной - Тана Френч (2019)

Шеф желает, чтобы ему лично отчитывались только по крупняку, но у нас-то заурядное дело. Или когда расследование тянется слишком долго. Но даже если мы у него на очень плохом счету, прошло меньше суток. В общем, ничего хорошего вызов не сулил.

Ходили слухи, что в отдел я попала исключительно потому, что О’Келли требовалось взять кого-то во имя политкорректности, а что может быть политкорректнее меня? И это еще приятные слухи. Все прочие — такая же чушь собачья. Когда шеф взял меня в отдел, у него не хватало детектива, один из его лучших парней ушел на раннюю пенсию, а я была восходящей звездой Пропавших без вести — с огромной кипой раскрытых дел в каждой руке. Я вся из себя была из газетных заголовков — дескать, без соли сожрала все виды детективной работы от слежки и взламывания компьютерных паролей до запугивания друзей, для того чтобы отыскать папашу, который вышел на пробежку с двумя детьми и исчез, а потом еще несколько часов уговаривала его выйти с детьми из машины, вместо того чтобы разогнаться как следует и всем вместе рухнуть с пирса в воду. Тогда я была горячей штучкой. У нас с шефом имелись веские основания полагать, что все пойдет как по маслу.

О’Келли прекрасно знал, что происходит в отделе, а я знала, что он знает, но он ни разу даже не заикнулся об этом, просто наблюдал и ждал. Ни один начальник не хочет перебранок по углам и серого ядовитого смога, ползущего по общей комнате. Любой на его месте стал бы размышлять, как избавиться от занозы в заднице отдела.

Стив послал отчет на печать, и принтер принялся за работу с довольным урчанием, столь непохожим на полузадушенный визг развалюхи в общей комнате. Мы вытащили расчески и привели в порядок волосы, почистили пиджаки. У Стива на рубашке было какое-то синее пятно, но у меня не хватило духу сказать ему об этом, потому что на возню с пятном у Стива сил уже не оставалось. У меня на лице вроде бы виднелись следы маркера или что-то такое, но Стив тоже воздержался от замечаний.

Одна из причин, по которой я не доверяю О’Келли, — это его кабинет. Он буквально набит всяким хламом. Детский рисунок в рамочке с надписью «Лучшему в мире дедушке», какие-то смехотворные награды за матчи в гольф на местном поле, дареные офисные игрушки — на случай, если ему срочно захочется послушать звук сталкивающихся металлических шариков, стопка пыльных папок, к которым никто никогда не прикасался. Вся комната говорит вам, что это берлога замшелого старпера, чьи дни проходят между отработкой ударов клюшкой для гольфа, полировкой таблички с собственным именем и изобретением хитроумных способов выяснить, не трогал ли кто его заветную бутылку скотча. Но если бы О’Келли и вправду был таким, он бы не руководил Убийствами последние двадцать лет. Вся эта декорация нужна только для того, чтобы вывести человека из равновесия. А в кабинет шефа заходят лишь сотрудники отдела.

О’Келли сидел, откинувшись на спинку своего модного эргономичного кресла, положив руки на подлокотники — ни дать ни взять диктатор банановой республики, принимающий подданных.

— Конвей, Моран, — провозгласил он, — расскажите мне об Ашлин Мюррей.

Стив выставил перед собой отчет с таким видом, будто протягивал кусок сырого мяса голодному псу. О’Келли указал подбородком на стол:

— Положи сюда, прочту позже. Сейчас я желаю послушать вас.

Он не предложил нам сесть, и это было добрым знаком — не займет всю ночь. И мы остались на ногах.

— Завтра ждем отчета о вскрытии, — сказала я. — Но по предварительной оценке Купера, Ашлин нанесли удар в лицо, при падении она ударилась затылком о каминный приступок. Она ждала к ужину парня по имени Рори Феллон. Он признает, что прибыл в означенное время, но утверждает, что она не открыла ему дверь и он понятия не имел, что она мертва, пока мы не сообщили ему об этом сегодня днем.