Блэкаут - Марк Эльсберг (2019)

Когда он вернулся, Шеннон уже лежала под одеялом на своей половине кровати и дышала глубоко и размеренно. Манцано выключил телевизор, осторожно забрался в кровать и мгновенно провалился в сон.

День 4 – вторник

Гаага

Шеннон проснулась вся в поту – ей приснился кошмар. Она тяжело задышала и огляделась. Номер в отеле. По стенам метались синие и оранжевые отсветы, как на дискотеке. Рядом кто-то беспокойно ворочался – конечно, итальянец. Лорен встала, подошла к окну и раздвинула шторы.

Чуть ниже по улице горел дом. Пламя вырывалось из окон и пробивалось сквозь кровлю. В небо поднимался густой дым. Поперек улицы стояли несколько пожарных машин; ввысь тянулись две лестницы, и с них струи воды били в самое пекло. Вокруг суетились пожарные, эвакуировали жителей соседних домов. Люди стояли в пижамах или кутались в одеяла. Шеннон взяла камеру с письменного стола и начала снимать.

– Видно, опять кто-то пытался развести костер в гостиной, – раздался голос у нее за спиной.

Шеннон вздрогнула. Она не заметила, как Манцано поднялся с постели.

– Нам легко говорить, сидя в теплом номере, – ответила она. – Люди четвертый день без электричества и отопления. Они в отчаянии.

Лорен приблизила изображение. В окне на верхнем этаже сквозь клубы дыма угадывалось какое-то движение.

– Господи…

Фигурка замахала, ухватилась за оконную раму, выбралась наружу. Женщина, в обугленной пижаме, волосы беспорядочно сбились на лицо. В темном проеме появился второй силуэт, поменьше.

– Там кто-то еще, – с трудом произнесла Шеннон, не отводя камеру. – Ребенок…

Женщина, стоя на подоконнике, обхватила ребенка одной рукой, свободной взялась за раму и наклонилась как можно дальше от дыма.

– Лестница туда не достанет, – прошептал Манцано.

Из окна вырвалось пламя. Женщина разжала руку, качнулась, потеряла равновесие…

Нантёй

Аннет Дорель открыла глаза и уставилась в темноту. В спальне пахло по-другому. Потом она осознала, что находится в одной из гостевых комнат в доме Болларов. В эти зимние дни у них не было других постояльцев.

После всего, что на них свалилось, она еще в первую ночь толком не спала. А накануне вечером их потрясла очередная новость, и о том, чтобы уснуть, не могло быть и речи. Боллар пытался дозвониться до сына по старомодному проводному телефону, но тщетно. До поздней ночи они обсуждали последние известия, пока усталость в конце концов не взяла свое. Аннет Дорель без конца ворочалась, в то время как муж мирно посапывал, лишь временами тихо всхрапывая. Она давно к этому привыкла, и ей это нисколько не мешало.

Сейчас ее разбудило нечто другое. Аннет прислушалась. Где-то в отдалении разносился монотонный, дребезжащий голос. Слов было не разобрать, но голос как будто приближался, становился громче. Затем все резко стихло.

Еще через несколько секунд все повторилось. Голос прозвучал ближе, но слова по-прежнему сливались. Аннет поднялась и потрясла мужа за плечо:

– Бертран, проснись. Ты слышишь?

Он заворочался и проворчал:

– Что еще?

– Вот, прислушайся! Там что-то передают, прямо посреди ночи!

Зашуршали простыни, Бертран тоже поднялся.

– Что там произошло? Который час?

– Тсс… Пятый час. Что они говорят?

Муж снова заворчал, растер лицо.

Некоторое время оба прислушивались.

– Ни слова не разберу, – пробормотал наконец Бертран.

Аннет услышала, как он шлепает босиком по полу. Затем скрипнули оконные створки и ставни.

– …и ожидайте дальнейших указаний, – вещал дребезжащий голос.

После короткой паузы сообщение повторилось. Голос удалялся.

– Просим вас оставаться дома и держать окна закрытыми. – Голос по-прежнему был неразборчив, но Аннет и так догадывалась о содержании. – Оснований для беспокойства нет, вам ничто не угрожает. Держите радио включенным и ожидайте дальнейших указаний.