Планировщики - Онсу Ким (2019)

– На старости лет, – снова заговорил старик, – деду поставили диагноз – рак печени в последней стадии. Иного и ждать не приходилось, он ведь как стал моряком в пятнадцать лет, так до восьмидесяти одного года каждый божий день вливал в себя водку. Однако, вернувшись от врача, он тут же вновь запил, словно забыл про диагноз. Однажды он собрал всех своих детей и заявил: “В больницу я не пойду. Ведь киты умирают свободными, когда наступает их последний час”. И действительно, к врачам он больше не обращался. Прошло около месяца, и вот однажды он, аккуратно одетый, вышел из дома и поехал в Чансэнпхо, к морю. Как рассказывали моряки, в городке дед взял напрокат маленькую лодку и, загрузив в нее десять ящиков водки, погреб в сторону горизонта. Скоро лодка исчезла из виду. На берег дед не вернулся, и его тело так и не нашли. Вероятно, он все-таки доплыл до места, где пахло кашалотом. Если они встретились, то, наверное, за долгожданной беседой уговорили все десять ящиков водки. Если же не встретились, то дед, видно, носился по морю и пил в одиночку, пока не умер. Уж он точно был способен на такое.

– Какой драматичный конец!

– И какая достойная смерть. Я считаю так: настоящий мужчина должен выбрать для себя такую смерть, уйти в другой мир как подобает. На это способен лишь тот, кто достойно прожил свою жизнь, принял все удары судьбы. К сожалению, я не из подобных людей. Жил я как слизняк, поэтому не имею права на достойную смерть.

Старик горько улыбнулся. Рэсэн молчал, не зная, что сказать. На лице старика было написано искреннее разочарование, и Рэсэну захотелось как-то утешить его, но он и в самом деле не знал, какие подобрать слова. Старик до краев наполнил свой жестяной стакан и выпил. Затем они молча сидели, подливая друг другу виски и опустошая стаканы. Если огонь в очаге начинал угасать, Рэсэн подбрасывал дрова. Языки пламени лизали полено, оно с треском вспыхивало, яростно разгоралось до красных углей и потихоньку седело, обращаясь в белую золу, а мужчины молча пили виски.

– Что-то я сегодня разболтался без нужды. А ведь люди говорят, что чем старше ты, тем чаще надо держать рот закрытым, а кошелек – открытым.

– А мне очень понравилась наша беседа.

Старик взял бутылку и встряхнул. На дне еще оставалось немного. Он прикинул, хватит ли на двоих, и спросил:

– Ничего, если я допью?

– Конечно.

Старик вылил остатки в свой стакан и выпил.

– На сегодня довольно, пора спать. Что-то я разошелся, слишком заболтал уставшего человека.

– Да что вы! Благодаря вашему рассказу вечер прошел замечательно.

Старик лег первым справа от камина. Санта степенно подошел, улегся рядом с хозяином. Рэсэн примостился слева от очага. На противоположной стене из красного кирпича наложились друг на друга тени двух мужчин и старой собаки. Рэсэн посмотрел на свою винтовку, прислоненную к стене у двери.

– Утром позавтракаешь и пойдешь себе. А то на голодный желудок непросто охотиться.

Предложение старика Рэсэн принял после некоторого замешательства:

– Хорошо.

В тишине громко потрескивали дрова в камине, тяжело сопел старый пес. Старик больше ничего не сказал. Рэсэн долго лежал, вслушиваясь в дыхание старика и собаки, а потом все же уснул. И сон его был спокоен.

Проснувшись, он увидел, что старик готовит завтрак. Еда оказалась незатейливой: суп из соевой пасты с картошкой, кимчхи из дайкона и вареный рис. За столом старик ничего не сказал. Они молча поели. Закончив, Рэсэн торопливо поднялся. Когда он собирался уже выйти из дома, старик протянул узелок из холщового платка, куда положил шесть вареных картофелин. Рэсэн взял и почтительно поклонился. Картошка была теплой.