Идеальные лгуньи - Ребекка Рид (2019)

Зубы Хейди были слишком маленькими для ее рта, и она держалась как-то странно, слишком сильно выпячивала бедра и как-то непонятно изгибала спину. Несколько лет назад Лила уверенно заявила, что шрамы, которые они видели на спине Барт, когда переодевались, чтобы лечь спать, остались после операции по исправлению горба. И все три подруги, не продемонстрировав особого воображения, в течение следующего года стали называть ее Квазимодо.

– Тебе не следовало вот так протискиваться к списку, – сказала Хейди.

Очевидно, ей было нелегко произнести эти слова, а усилия, которые она прикладывала, чтобы постоять за себя, вызывали у Нэнси иррациональное раздражение.

– Какая разница? – спросила она. – Какое это имеет значение?

– Ты поступила грубо, – упрямо сказала Барт.

– Забудь, Хейди! – прикрикнула на нее Лила.

Все трое повернулись, собираясь уйти. Хейди имела обыкновение расплакаться, а потом жаловалась учителям на тех, кто ее обидел, несмотря на то, что ей уже исполнилось семнадцать.

– Ну в таком случае, надеюсь, я увижу вас всех на ланче у миссис Истон на следующей неделе, – услышала Нэнси обращенные ей в спину слова Барт.

Грейдон подняла рюкзак, стараясь не обращать внимания на ее слова. Должно быть, Хейди все придумала. Никакого ланча быть не должно. В противном случае ее бы пригласили. Школа не могла не рассматривать ее на должность префекта.

– Какой еще ланч? – резко спросила Джорджия.

Великолепно. Грин не в состоянии отделаться от Хейди, ей нужно обязательно ввязаться в спор. В ее маленькой головке блондинки сразу возникает ужас – вдруг она пропустила какую-то жизненно важную информацию о собрании префектов.

Нэнси пожала плечами:

– У меня испанский. И я намерена на него пойти.

– Разве вы не приглашены? – спросила Барт, продолжая идти за троицей.

От самодовольного уродливого лица девушки у Нэнси все сжалось внутри. Как она смеет так себя вести?

– Заткнись, Хейди, – сказала Грин.

Нэнси сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Что, черт возьми, нашло на Барт? Она всегда была плаксивой и омерзительной, но прежде никогда не осмеливалась вступать в споры с ней и Джорджией. Проклятье, и где Лила?

– Джорджия, ты идешь? – спросила Грейдон.

Подруга взяла свою сумку.

– Да, лучше не опаздывать. Кроме того, здесь очень странно пахнет. – Она со значением посмотрела на Хейди.

Мелкий, детский выпад, и Нэнси рассердилась на себя из-за того, что он ей понравился.

– Боже мой, – пробормотала Джорджия.

– Что? – не поняла Нэнси.

– Она идет за нами, – сказала подруга. – Хейди. Какого дьявола с ней случилось?

Грейдон, все еще стоявшая на ступеньках лестницы, ведущей в главный коридор, повернулась.

– Мы предельно ясно дали понять, что не хотим с тобой разговаривать. Почему бы тебе не убраться к дьяволу?

Она увидела обмякшее лицо Барт и проследила за ее взглядом – плакса смотрела куда-то за спину Нэнси и Джорджии. Грейдон медленно повернулась и обнаружила, что несколькими ступеньками выше стоит женщина с рыжими волосами, которая выступала на собрании. Она улыбалась странной, застывшей улыбкой, никак не отражавшейся в глазах.

– У вас все в порядке, девочки?

– Все в порядке, – выдавила из себя Нэнси. – Это личный разговор.

– В самом деле? – Женщина смотрела мимо нее, на Хейди, которая стояла с обиженным лицом.

Грейдон вдавила ногти в ладонь и принялась считать в уме. Она не может выйти из себя, только не в самом начале семестра, пока их прошение о новом расселении еще не рассмотрено.

– Все в порядке, – тихо сказала Барт. – Я иду на биологию.

Рыжеволосую учительницу Брандон слова Хейди явно не убедили.

– Ладно, – сказала она после короткой паузы. – Идите. А тебе, – она посмотрела на Нэнси сверху вниз, – следует следить за своей речью. Я не сомневаюсь, что твой словарный запас намного богаче.