Пожирающая Серость - Кристина Эрман (2019)

Дарья на меня даже не смотрит, но Джун и того хуже – пытается подружиться. Мы давно так много не общались – с тех самых пор, как она начала проводить все свое время с Августой Готорн. Сиськи у Августы что надо, но сама она внушает страх. С ней не разговаривают даже самые крупные ребята из школы.

– Так, это отвратительно, – сказал Айзек. – Она – шериф. А еще мама Джастина.

Вайолет сморщила нос от презрения:

– Уверена, что моя жизнь будет лучше, если я больше никогда не увижу и не услышу слово «сиськи».

Я все чаще засиживаюсь за фортепиано, чтобы избегать людей, но это не работает. Поэтому сегодня после школы я часами бродил по лесу, просто чтобы выбраться из дома. Каким-то образом меня нашла Майя Салливан – наверное, я случайно зашел на часть леса их семьи. Папа ненавидит, когда мы заходим на территорию Салливанов.

Айзек напрягся. Вайолет перестала читать:

– Твоя мама?

Юноша кивнул, подняв на нее взгляд:

– Продолжай.

Но, посмотрев на следующие несколько предложений, Вайолет остановилась:

– Дальше идут не очень лестные слова. О вас и Готорнах.

Айзек пожал плечами с тщательно отрепетированным безразличием:

– Я знаю, что люди говорят о моей семье.

Вайолет продолжила:

Он считает, что их ритуал противоестественный, их силы – ошибка. Джун уверена, что в нем говорят старые предрассудки – Салливаны и Готорны всегда были союзниками, точно как мы с Карлайлами. Поэтому папа ассоциирует одних с другими. Он никогда не упустит возможности сказать, что Готорны жаждут того, что есть у нас. Должность мэра. Лучший дом. Сильнейшие способности.

Вайолет покосилась на Айзека, но выражение его лица не изменилось. Правда ли это? Она не знала.

Хотя мне все равно, что там говорит отец. Мне нравится Майя. Она дала мне булочку, которую прихватила из дома, и посоветовала не нервничать из-за дня рождения. «Твоя семья не позволила бы тебе пройти ритуал, если бы не считала тебя готовым», – сказала она.

«А что, если я не считаю себя готовым?» – спросил я.

У Майи особенная улыбка – будто она сейчас рассмеется или расплачется, просто не может решить. Я не мог на нее смотреть, поэтому смотрел в булочку.

«Никто не готов, – ответила она, шрамы на ее плечах натянулись, когда она отклонилась назад и посмотрела вверх на деревья. – Но все мы через это проходим».

Надеюсь, она права.

12 апреля 1984

Не могу поверить, что я так нервничал из-за своего ритуала! Мне запрещено делиться здесь подробностями – хоть дневник и хорошо спрятан, папа бы от меня отрекся, если бы узнал, что я все записал. Просто скажем, что это было потрясающе.

Сегодня я выхожу на свое первое патрулирование! Я пока не знаю, на кого больше похож – на папу, Дарью или Джун, но я уже чувствую себя сильнее. Не могу дождаться, когда узнаю, на что я способен.

– Да ты издеваешься! – Вайолет подавила желание швырнуть дневник в другую часть помещения. В нем не было никаких подробностей ритуала. – Я была так близка…

– Тебе все равно стоит его прочесть, – тихо сказал Айзек.

Вайолет вздохнула и перевернула на следующую страницу. С момента прошлой записи прошло несколько месяцев. Уже через пару предложений Вайолет поняла, что что-то изменилось. Стивен будто повзрослел. И устал.

5 сентября 1984

Долгое выдалось лето. Обычно Серость затихает после весеннего равноденствия, но в этом году она стала сильнее. Теперь через каждые два-три дня на границе нашей территории звучит тревога, и папа с дядей Хирамом отправляются в лес. От меня ждут, что я пойду с ними.

Я уже знаю, на что способен. Я воскрешаю мертвых, как и они. Но у меня нет спутника. Папа говорит, что спешка ни к чему, – ему потребовался месяц, чтобы найти Агату, которую сбила машина.