Разоблачение - Дженнифер МакМахон (2018)

Вот что: сейчас нам важнее всего любой ценой держаться вместе. Мы не можем разойтись кто куда. Хотя иногда мне кажется, что нам суждено разделиться на части (в конце концов, мы же Разоблачители!), что нам придется действовать по отдельности.

Что бы ни случилось и как бы ни закончилась эта заварушка, мы хорошо потрудились. Я убеждена в этом. Мы посвятили себя чему-то и достигли этого. Мы разоблачили кое-кого догола, до самых костей. Мы высосали мозг из этих костей. Сколько людей могут сказать о себе то же самое? Сколько из них были такими же храбрыми?

Генри закрыл дневник, встал и направился за бутылкой. Потом снова устроился в каноэ и стал читать предыдущую запись.

26 июля, хижина у озера

У нас проблема с кошками. Все началось с громадного рыжего кота, который привел с собой подругу. Не прошло и нескольких дней, как уже целых пять кошек околачивались вокруг. Да еще Уинни привезла котенка из города. Она продолжает кормить их. Они не выглядят бродячими, но она говорит, что это так. Что их бросили хозяева. Теперь им нужен дом. Мы оставляем повсюду миски с молоком, консервированным тунцом и «Фрискис». Кошки приходят и уходят. Уинни приводит новых и дает им клички, за которыми никто не может уследить: Джаспер, Юм-Юм, Ирис, Бродяга, Гровер. Первого кота, с которого все началось, она называет Морковкой. Что за имя для кота? Но я люблю Уинни, и все остальные ее любят, поэтому так и будет.

У бедного Генри аллергия на кошек, поэтому он запасается бенадрилом, чихает и шмыгает носом, как больной. У меня весной бывает то же самое из-за проклятой пыльцы. Но я не принимаю никакое дерьмо в таблетках, а почаще выхожу на свет.

Тесс нашла на распродаже старый аквариум, а Уинни наполнила его водой из озера и запустила туда лягушачью икру, которую они собрали в банку из-под арахисового масла. Мы каждый день следим за икрой и ждем, когда вылупятся головастики. Их маленькая жизнь будет разворачиваться перед нами, прямо у нас на глазах.

Метаморфоза. Можно ли найти более великое слово в английском языке? И хочется спросить: не это ли сейчас происходит с нами? Разве наша жизнь не является зеркальным отражением жизни в аквариуме? Разве мы ежедневно не изменяемся на какую-то малость и в конце концов оставляем свою старую личность так далеко позади, что скоро даже не сможем вспомнить, какими мы были? А после завершения метаморфозы будет уже невозможно вернуться обратно. Да и кому этого захочется?

Генри закрыл дневник, потом глаза.

Сьюзи была права. Возврата к прошлому нет.

Потом он подумал о том, что в итоге произошло с этими лягушками: они умерли, задохнувшись в застойной, протухшей воде.

Дверь амбара распахнулась, и Генри спьяну едва не вывалился из каноэ. Он выпрямился, повернулся и увидел Тесс. Тогда он быстро спрятал дневник у себя под ногами.

– Это оставили в гроте, – сказала она. Генри посмотрел на предмет, который она держала в руке, и болезненно сощурился в попытке сосредоточиться.

– Оставили? – переспросил Генри. Вопрос повис в воздухе.

– Я видела что-то… кого-то. За деревьями.

Генри тупо кивнул.

– Кого-то со светлыми волосами.

– Ох, – сказал Генри. Он попытался придумать что-то еще, но не вышло.

Генри и Тесс знали, что нож лежал в кармане Сьюзи, когда она умерла. В ту ночь он доплыл с ее трупом до середины озера; ее одежда была нагружена камнями, голова еще кровоточила, лицо казалось мирным и безмятежным.

– Что за чертовщина здесь творится? – требовательно спросила Тесс. – Кажется, будто я схожу с ума.

«Нам всем так кажется», – подумал Генри.

Одни вопросы ведут к другим вопросам. Но каков ответ?

– Метаморфоза, – еле слышно прошептал он, потому что это первое слово, которое пришло ему в голову.

Глава 17

Она взяла трубку после первого звонка.

– Да?