Разоблачение - Дженнифер МакМахон (2018)

Вэл. Так ее звали раньше. Кем они были до того, как стали Разоблачителями? А потом?

Разве реальность всего остального, будь то к лучшему или к худшему, не бледнеет по сравнению с тем, что они пережили в то лето?

– Я буду через час, – сказал Генри.

Глава 37

Ей было холодно, и она была испугана. Эмма всю ночь следила за отцовским амбаром из окна своей спальни. Как только она увидела, что он выключил свет, то побежала к «Блейзеру» и забралась на заднее сиденье.

Раньше, когда Эмма позвонила Мэл с обещанием достать дневник Сьюзи к завтрашнему дню, ее подруга сказала:

– Знаешь, я тут подумала, что, может быть, твой отец завел подружку.

Эмма фыркнула от смеха.

– Сама подумай, – сказала Мэл. – Это объясняет, почему твоя мама выставила его из дома. И куда он уезжает по ночам. Наверное, он играет «спрячь свою сосиску» с другой женщиной!

– Фу! – возмущенно сказала Эмма. – Ни в коем случае.

Но ей нужно было убедиться. Что-то доказать себе.

А если это не подружка (она знает, что этого не может быть, что бы там ни говорила нахальная сплетница Мэл), то что он делает так поздно ночью? Куда он ездит?

Если еще остается надежда, чтобы ее родители снова были вместе, ей нужно сделать больше, чем уже сделано. Ей нужно понять, что они затевают.

По правде говоря, Эмма беспокоилась о том, что ее планы дают обратный эффект. Ее родители были странно напуганы посланием, которое они с Мэл оставили на деревьях. А загадка! Эмма узнала о ней из дневника Сьюзи, когда Дэннер убедила ее вернуться и посмотреть еще раз. Эта загадка обязательно должна была дать толчок ее родителям и поспособствовать их воссоединению: они обменяются понимающими взглядами и решат помириться. Но на самом деле они выглядели потрясенными и испуганными, как будто Эмма открыла рот и выплюнула битое стекло.

Сейчас Эмма была в своей любимой пижаме с маленькими красными лосями. Она спряталась за сиденьем водителя и накинула сверху покрывало. Она как подземный червь: извивается и таится внутри. Но черви – грязные существа. На них полно микробов и бактерий. Некоторые черви являются паразитами, а на свете нет ничего более отвратительного, чем паразит. Эмма знала, что если она в полную силу начнет думать о паразитах, то повсюду начнет чесаться, и тогда ей понадобится горячая ванна, чтобы дочиста отскоблить кожу. – Не двигайся, – предупредила Дэннер.

Эмма даже не сознавала, что Дэннер присоединилась к ней. Но в то же время Дэннер всегда находилась рядом. Эмме захотелось откинуть покрывало и увидеть, где прячется Дэннер, но вместо этого она затихла и стала прислушиваться к своему дыханию.

Теперь она – спящий червь, который скатался в клубочек и прикинулся мертвым.

«Прекрати эти червивые мысли!» – приказала она себе.

Эмма начала считать девятками. Девять. Восемнадцать. Двадцать семь.

Она прислушалась, но ничего не услышала.

– Дэннер?

– Да?

– Это ты была раньше на дне бассейна?

Покрывало царапало лицо Эммы, и она гадала, можно ли задохнуться под ним. Она слышала булькающий звук – сырое, режущее задыханье. Она собиралась поднять покрывало, выглянуть наружу и посмотреть, как там Дэннер, но ей было страшно. Что, если это не Дэннер? Что, если она снова увидит лицо с отслаивающейся кожей, как на дне бассейна?

«Прекрати это, – внушила она себе и снова начала считать: – Тридцать шесть, тридцать пять, тридцать четыре…»

Ей казалось, что она играет в прятки, но от кого она прячется?

Раз, два, три, четыре, пять – я иду искать.

Через покрывало она чувствовала какой-то сырой и гнилой запах: зверька, упавшего в колодец, или рыбы, оставленной на солнце в пластиковом пакете.

– Дэннер? – произнесла она, и мир сжался до клекота в ее горле.