Город чудес - Роберт Джексон Беннетт (2019)

Сигруд внимательно прислушивается и слышит тихий кашель возле двери складского отсека за углом. Соскальзывает с груды угля и подкрадывается к краю стены. Он с головы до ног в черном, а его ботинки обвернуты тканью, маскирующей шаги по бетону. Он быстро выглядывает из-за угла и снова прячется.

Да, двое. Оба с пистолетами и фонарями.

Сигруд достает свой портативный радиопередатчик, включает, настраивает на нужную волну. Готовится — ручной арбалет на поясе, нож на бедре, — а потом одним пальцем резко бьет по устройству.

На расстоянии трех складских отсеков такая же рация — ее громкость выкручена на максимум — издает громкий звук, который будит во тьме эхо.

— Это еще что за хрень? — говорит один из охранников.

Долгая тишина.

— Может, уголь посыпался, — предполагает другой. — Или крысы.

Опять тишина.

— Кхадсе бы захотел, чтобы мы проверили, — говорит первый охранник.

— А еще он бы не захотел, чтобы дверь осталась без охраны. Если тебе неймется, иди и взгляни на этих дурацких крыс, а я останусь тут.

— Ладно.

Шаги. Не тяжелые. Легкие. Коротышка?

Охранник поворачивает за угол, перед ним прыгает луч фонаря. Он не видит Сигруда, который стоит в тени. Охранник и впрямь невысокого роста — может, пяти с половиной футов. Сигруд оценивает его, прикидывает, как будет двигаться это тело. Затем он скользит вслед, бесшумно проходит во тьме и прячется за стеной второго угольного отсека.

Охранник приближается к дверям третьего отсека, где Сигруд спрятал рацию. Останавливается, и луч его фонаря медленно ползет по грудам угля.

«Так не пойдет, — думает Сигруд. — Мне нужно, чтобы ты повернул за угол…»

Он снова включает рацию и стучит по ней, помягче. Опять раздается звук, но не такой громкий.

— Что? — говорит охранник. — Да что же это такое?

Он поворачивает за угол и скрывается за стеной, вне поля зрения напарника.

Сигруд бесшумно появляется у него за спиной с ножом в правой руке. Когда охранник отходит достаточно далеко, Сигруд прыгает.

Он переживал, что все испортит, но мышечная память берет верх. Левую руку он протягивает вперед и выдергивает пистолет из руки охранника, а правой делает резкое движение черным ножом вверх и вокруг шеи, аккуратно рассекая яремную вену.

Охранник задыхается, и фонарь падает на пол, хотя его луч по-прежнему не виден напарнику. Ужасный фонтан крови покрывает пятнами темную бетонную стену перед ними. Сигруд держит охранника, обнимает его тело, чтобы то не упало и не произвело шум. Тепло разливается по рукам и бедрам дрейлинга по мере того, как сильный поток крови омывает его.

Охранник сопротивляется, его ноги тщетно бьют Сигруда по коленям. Потом удары стихают, становятся все слабее, и тело замирает.

На это уходит меньше двадцати секунд. Сигруд дышит чуть быстрее, чем ему хотелось бы.

«Потерял форму, — думает он. — И скорость…»

Он осторожно опускает труп на пол. Вся его одежда спереди пропиталась кровью убитого. Потом дрейлинг крадется к углу, чтобы посмотреть на второго охранника.

Во тьме его покрытое шрамами, избитое лицо превращается в свирепую гримасу.

«Но с одним-единственным я разберусь легко».

* * *

Кхадсе берет серебряный ножик, протягивает левую руку и делает небольшой надрез с тыльной стороны ладони, в месте сращения пальцев, морщась от боли. Сперва кажется, что он едва оцарапал кожу, но потом в месте разреза набухает ярко-красная кровь.

Он приседает над безупречным кругом тьмы, сует фонарь под мышку и окунает правый большой палец в кровь. Потом этим пальцем тянется к кругу тьмы…

«Ненавижу эту часть», — думает он.

Его окровавленный палец проникает через круг тьмы, как будто тот обычная дыра, но потом Кхадсе чувствует марлевую мембрану, словно внутри круга тьмы слой паутины, только вот он ничего не видит…