Право на месть - Сара Пинборо (2019)

– Чушь собачья! – Эти слова срываются у меня с языка, прежде чем я успеваю перехватить их, ну да и черт с ним! Если он забирает свой заказ из ПКР, значит – забирает. Моя брань ничего не изменит. – Я вас не виню в том, что вы не желаете здесь задерживаться, – Господь свидетель, я тоже сейчас не получаю от этого ни малейшего удовольствия, – только не врите мне. У вас есть время, чтобы поговорить.

– Я на самом деле должен быть в другом месте.

– Вы разрываете договор с нами? – Мой взгляд так же прям, как и мой вопрос, и его характер не позволяет ему скрыть неловкость. – Потому что, если разрываете, это несправедливо. Это несправедливо по отношению к Пенни, несправедливо по отношению в фирме, и это несправедливо по отношению ко всем тем людям в наших журналах, которые с нетерпением ждут приличного рабочего контракта. Им нелегко приходится. Многие из них – люди, которые оказались не у дел. И нужно отдать справедливость Лизе, она…

– Отдать справедливость Лизе?

Его глаза широко распахнуты, и я не знаю, что в них: шок, или злость, или и то и другое, – и я молча кляну себя за эти слова.

– Я имею в виду – в данном контексте. Многие из этих людей не были бы замечены никем другим. Она сражалась за них. Убеждала учиться на всех бесплатных курсах. И они стали одними из самых надежных наших работников. – Я замолкаю, мой пыл сходит на нет. – Послушайте, – говорю я. – Знаю, она вам нравилась. Знаю, вы какое-то время флиртовали, и она рассказала мне о вашем с ней ужине. – Я вижу блеск злости в его глазах, словно я собираюсь его шантажировать, поэтому просительно поднимаю руки. – Я не собираюсь никому ничего говорить. Поверьте мне, я вообще не хочу говорить о ней. – Слезы жгут мои глаза. – Потому что просто не знаю как. Десять лет дружбы вырваны из меня, и у меня такое ощущение, будто она умерла, к чертям, но все смотрят на меня, будто я каким-то образом должна была знать, будто она даже сказала мне что-то. Но господи, как я могла знать что-то такое? Кто может подумать, что человек на такое способен?

Он прислоняется к своей машине, а я утираю выступившие слезы.

– Я всегда гордился тем, что меня не провести, – тихо говорит он. – Понимаете, я это сразу чувствую. У меня у самого есть прошлое. Я сразу вижу мошенника. Поэтому у меня и дела идут хорошо. Я вижу людей насквозь. Но на сей раз… Я не думал… Чувствую себя идиотом.

Он уязвлен, это видно. Его мысли быстро перенесли его вперед, в ситуацию «а что, если бы?». А что, если бы он женился на ней и это всплыло? Как бы это сказалось на его бизнесе? На всем, ради чего он работал не покладая рук? Сказала бы она ему? Как бы он чувствовал себя, если бы влюбился в нее? А что, если бы; а что, если бы; а что, если бы…

– Я думаю, что больше никогда не смогу подружиться, – говорю я. Мысль ужасная, темная и одинокая, но как я теперь смогу так близко сойтись с другим человеком? Сможет ли кто-нибудь заполнить ту пустоту в моей жизни, которая образовалась с уходом Лизы? – И хуже всего то, – говорю я, не глядя на него, – что бывают минуты, когда мне ее очень не хватает. – Я беру себя в руки, распрямляю плечи. Я пришла сюда не для того, чтобы плакаться о моей несчастной судьбе. – Нам придется разгребать дерьмо, которое осталось. Пенни, мне, вам. Но мы должны помнить, что сами-то мы ни в чем не виноваты. Я все время говорю себе это. Когда чувствую, что все смотрят на меня с любопытством. Это не моя вина. – Я заглядываю в его глаза. – И уж точно это не вина всех тех людей, которые с нетерпением ждут долгосрочного контракта с еженедельными выплатами жалованья. Ничто из случившегося не делает вас негодяем или идиотом. Такое случается раз в тысячу лет. Раз в сто тысяч лет. Такое невозможно предусмотреть. Просто нам не повезло оказаться в мире Лизы.

– В мире Шарлотты, – говорит он.