Человек - Don Maestro (2021)

– Старик! Он один раз сбил шляпу с дикаря, который преследовал нашего!

– Да, и даже не убил того! Царапинки не оставил!

– Что, неужели так хорош? – улыбнулся странник.

– Еще как, – ответил Павел.

– Я лучше, – сказал док.

Все дружно засмеялись.

– А давай проверим! – вызвал Джузеппе Лавров. – Как там это называется, рукабой! Армрестлинг!

– А давай, черт с тобой, старик!

Присутствующие одобрительно загудели.

– Ваши ставки, господа! – подключился к всеобщему ликованию Бард.

– Ставлю выбор песни на Лаврова! – вскочил Поль.

– Если док проиграет, я станцую! Под что угодно! – закричал британец Том.

– Ставки приняты!

– А судьи кто?

– Бард судит!

– Да, Бард! – крикнули в толпе.

– Давай, насчет три!

И Бард начал отсчет:

– Раз, два, три!

Лавров и Джузеппе со страстью предались игре. Они схватились рукам и удивительно долго продолжали сдерживать натиск друг друга. Всех охватила положительная атмосфера, казалось, даже британец Том не думал о том, что может проиграть спор. Вскоре рука Лаврова стала прижимать руку Джузеппе. Казалось, еще немного и Лавров выиграет. Именно так и случилось – он под радостные возгласы толпы одолел странника.

– Изхелл одержал верх!

Звучит двояко, подумал Павел.

Бард схватил гитару, а Поль прокричал ему что сыграть. Под энергичные звуки струн Том выскочил в центр круга, и начал исполнять непонятный танец, который забавлял не только сидящих, но и самого его. Кажется, впервые за все время, жители забыли, как называется их город.

Павел вернулся домой в хорошем расположении духа. Ему даже казалось, что он немного пьян. Так давно он не пил, что даже не помнил этого чувства. Дома он встретил Марию и Лорел, они еще не спали. Павел брякнулся на кровать, и, свесив руку, нащупал что-то металлическое. Ему вдруг стало интересно, что скрывалось там – во тьме, так интригуя его. Встав и подойдя к интересуемому месту, он нащупал там коробку. Вскоре он вспомнил, что в ней – это коробка воспоминаний его отца. Там он хранил вещи, которые, так или иначе, были связаны с его жизнью. Павел так ни разу и не открыл её после смерти отца – он боялся, зальет слезами весь город.

– Мариша! Лорел! Смотрите, что я нашел.

Сейчас он вдруг почувствовал, что должен это сделать. В конце концов, когда-то должен.

Родные подошли к нему.

– Что это?

– Здесь вещи, по которым я смогу рассказать вам о жизни своего отца, и, отчасти, о своей.

– Твой отец собирал воспоминания? – Лорел явно заинтересовалась.

– Да, что-то в этом роде. – Павел начал разбирать коробку. – Говорят, три поколения – предел памяти о человеке. Может, эта коробка сохранит ее на дольше? Вот смотри, например, это деньги. Отец рассказывал мне, что так раньше расплачивались за все – никакого обмена, есть нужное количество денег, и за это можно было что-то купить. Правда, когда началась война, смысла в них никакого уже не было. Деньги жгли в кострах, чтобы развести огонь, и согреться. Отец говорил, были еще металлические деньги, они назывались монетами. Были круглыми, маленькими и не очень, все зависело от достоинства. К сожалению, отец сохранил только одну бумажную. Десять долларов. Это американские деньги.

– А это что? – Лорел взяла в руки что-то плоское, с двумя дырками слева и справа.

– Это… о, это аудиокассета. На ней записаны песни. Раньше существовали устройства, с помощью которых можно было послушать музыку на этих кассетах.

– А, я, кажется, видела такие.

– Возможно. Кто у нас тут… Уоррен Зивон3. Я помню его. Никогда не слышал, точнее, слышал, но в исполнении только отца. Он говорил, это лучший музыкант в его жизни.

– О чем он пел? – спросила Лорел.