Двойная звезда. Том 2 - Дана Арнаутова, Ирина Успенская (2019)

Она потянулась еще капельку, но в этом уже не было нужды, потому что магистр сам наклонился к ней. Не торопясь припадать к ее губам, как в фантазиях Айлин, которые она черпала из таинственных рассказов подружек Иоланды, он вдохнул воздух над ее лицом, посмотрел расширившимися, лихорадочно блестящими глазами, а его ладони, которые легли Айлин на плечи ласковой, но уверенной тяжестью, вдруг показались раскаленными даже через шелк.

Она еще смутно помнила, что надо зажмуриться. Приличные девушки в романах всегда жмурились, а после поцелуя норовили упасть в обморок. Но эти девушки не летали на умертвиях, не вскрывали склепы и не лазили в королевский сад. Так что насчет обязательности обморока Айлин сомневалась — и глаза не закрыла. Когда губы магистра Роверстана, мягкие, горячие, коснулись ее напряженных губ, Айлин только судорожно вдохнула, захлебываясь непонятным и неизвестным ощущением, чувствуя, как одна широкая ладонь разумника придерживает ее за плечо, не позволяя отстраниться, а вторая легко скользит по спине вниз, и за ней катится сладкая горячая волна, от которой колени подкашиваются…

«Только не в обморок! — с восхищенным ужасом подумала Айлин, упоенно целуясь с Роверстаном. — Ох, а как было бы с Гре… лордом Бастельеро…»

И накликала.

— Роверстан! Вы с ума сошли! — раздался ледяной лязг, в котором она едва опознала голос лорда.

* * *

Торжественный тяжеловесный ловансьон разливался по залу мягкими волнами, и Грегор поспешно отступил за ближайшую колонну, надежно скрывшую его не только от танцующих, но и от тех коллег, которым не хватило пары.

Не стоило и надеяться, впрочем, что передышка будет длинной. Кого-нибудь придется пригласить на па-майордель, хотя настроение куда больше подходит для практикума на беспокойном кладбище, чем для бала! До танцев ли, если перед глазами стоит то Малкольм, каким Грегор видел его в последний раз на совете, то лицо Беатрис, подарившей ему такой же первый ловансьон пять лет назад…

Грегор поморщился, отгоняя непрошеные воспоминания, бросил взгляд на танцующих и окаменел. В трех шагах от него во втором ряду Малкольм — совсем молодой, не старше двадцати лет — подал руку Беатрис! Темно-синий бархат ее платья резко контрастировал с нежным золотом кожи, из высокой, так любимой ею прически словно невзначай выбивалась на виске черная, как ночь, прядь… алые губы изогнулись в улыбке…

Грегор стиснул зубы, отгоняя наваждение. Юнец даже не похож на Малкольма! Разве что высоким ростом да светлыми волосами. Но девица…

Подчиняясь музыке, пара чуть повернулась, и Грегор узнал девушку — Ида Морьеза, пятый курс, Фиолетовый факультет. По утверждению мэтра Денвера — чрезвычайно одаренная девица. Не настолько, впрочем, чтобы попасть в число Воронов…

И все-таки невероятно, до тяжелой ноющей боли в сердце похожа на Беатрис, такую, какой Грегор увидел ее впервые, даже этим синим бархатом нарочито итлийского платья. Вот только Беатрис никогда не смотрела с таким высокомерным равнодушием и не улыбалась так надменно…

Грегор отвел взгляд. Все итлийки в той или иной степени схожи, если не чертами, то цветом волос и кожи, а еще томной ленивой грацией. И только последний болван станет обманываться внешним сходством, забывая, что главное не увидеть глазами.

Золотой свет магических шаров заливал бальный зал, как никогда похожий на королевский цветник. Пожалуй, дамы и в самом деле напоминали цветы, хотя хватало и настоящих цветов, убранных в прически, приколотых к груди или поясу, расставленных в вазах у стен — и цветочный аромат смешивался с запахами духов, вечерней свежести из приоткрытых окон, воска и канифоли — неизвестно откуда…