Двойная звезда. Том 2 - Дана Арнаутова, Ирина Успенская (2019)

— Не вводите мэтра Бастельеро в заблуждение, милорд, — откликнулся Роверстан, снова отворачиваясь и с интересом оглядывая опустевший холл. — Обычно все намного хуже. Или интереснее, как посмотреть. Вот когда я стал магистром…

— А вы, коллега, сами виноваты, — слегка сварливо сообщил Кристоф. — Кто же становится магистром в тридцать два года? Кстати, Грегор, и вправду отличная работа. Но если бы не вы, красные победили бы!

Эддерли очень невежливо фыркнул, ухитрившись вместить в этот звук глубочайшие сомнения по поводу доблести боевиков и, одновременно, полную убежденность в победе некромантов — Грегор даже мимолетно позавидовал подобной выразительности. Наверное, она приходит с практикой.

— А меня вот интересует другое, — задумчиво сказал Роверстан, продолжая разглядывать что-то внизу. — Милорд Эддерли, ваш сын, случайно, не болен? Простоять все время битвы на ее краю и не вмешаться — это на него совершенно не похоже. Или это влияние Аранвена?

— Саймон? — встрепенулся магистр. — Где?

— А во-о-он… — с удовольствием наябедничал магистр разумник, указывая на дальний край холла, где троица адептов в темных мантиях перебегала от одного поваленного вазона к другому, явно что-то разыскивая. — Еще и Ревенгар с ними. Как любопытно…

— Саймон! — рявкнул Эддерли, и Грегор молча поразился: голос магистра раскатился по холлу без всякой магии.

— Ну и что все это означает, молодые люди? — с опасной вкрадчивостью поинтересовался Эддерли через пару минут.

Роверстан и Кристоф, разумеется, молчали, не вмешиваясь в дело чужого факультета, а Грегор едва сдержал смешок. Дарра Аранвен, как всегда невозмутимый, стоял под возмущенным взором магистра почти величественно и уж точно с полным хладнокровием, словно итлийский дог лучших кровей. Саймон Эддерли, напротив, напоминал пастушескую овчарку-полукровку: опасно зубастая пасть, но невинные глаза, полные легкого удивления — в чем можно обвинить этакую лапушку? И между ними разве что не подпрыгивал рыжий, лохматый и кучерявый щеночек — воплощенная наивность и радость жизни. «Ой, а что-то случилось, да? — всем своим видом спрашивала Айлин Ревенгар, умилительно хлопая ресницами, и ее огромные зеленые глазища радостно сверкали. — Что-то интересное, да?»

Даже Кристоф фыркнул, взирая на это прелестное безобразие, а Дарра с достоинством ответил:

— Прошу прощения, милорд. Мы выполняли лабораторную работу.

— Да, работу! — влез Саймон, но поймал взгляд отца и смолк, а Аранвен так же размеренно продолжил:

— Это был эксперимент в учебных целях, милорд. Мы наблюдали за результатами, и я их записал, а потом мы решили найти опытный образец. К сожалению, он погиб.

И предъявил сломанную и полурастоптанную розу. Живую. Среди зимы. Нет, ничего особенного, конечно, тем более в Академии, полной стихийников, но… Грегор пригляделся к розе. Ах, паршивцы! Но красиво, не поспоришь.

— Лаборато-орная… — протянул Эддерли тоном, не обещающим ничего хорошего, и тоже присмотрелся к розе. — И кому же, позвольте узнать…

— Кхм! — поспешно выступил вперед Грегор. — Полагаю, милорд магистр, это моя вина!

Роверстан издал странный звук, к которому Грегор предпочел не прислушиваться, а то все-таки придется вызвать эту разумническую змею на дуэль. Ну хоть попытаться в очередной раз…

Дальше все оказалось просто. Так просто, что Грегор только диву давался, неужели он в годы обучения был таким же безнадежным балбесом? Эта троица и вправду из лучших побуждений и учебного рвения зачаровала розу, положила ее на видном месте и спряталась, чтобы, как изящно выразился Аранвен, «результаты наблюдений оказались максимально беспристрастными». «Ну конечно не потому, — про себя съязвил Грегор, — что иначе могли бы сами огрести неприятностей».