Крылья Феникса - Жданова Светлана "Лисавета" (2009)

– Решила за нас обоих.

– Думаю, она верила – ее поймут и простят. А вы все дуете на прах, и без того давно развеянный по миру. Отпустите. Не держите ее. И себя.

Он чуть заметно улыбнулся:

– Ты стала очень мудрой.

– Просто у вас есть одна долгая жизнь. А у меня память многих людей, да и нелюдей тоже. И у всех у них были любимые, были потери, была радость. Но только не надейтесь, что ваша Лилит навсегда останется такой умницей, – усмехнулась я. – Это экстренная мера. Как только мы разберемся с тем, что здесь происходит, я снова заберу память. Нечего ей знать слишком много, и так хватает талантов ввязываться в такие авантюры!

Олеандр провел подушечками пальцев по моей щеке. Наверное, ему она показалась смертельно холодной, но руки он не отдернул.

– Ты позволяешь делать ей ошибки. Позволяешь просто жить. Извини, что не осознавал, как важно это для тебя. – Уголок его губы дернулся. – Перед ним я извиняться не буду!

– Да уж с этим пакостным, ревнивым демоном я сама как-нибудь разберусь.

– Сочувствую!

Я фыркнула. Все мужчины одинаковы, но некоторые из них одинаковее.

Проводив эльфа взглядом и развернувшись, я направилась к асуру, сидящему прямо на полу, привалившись спиною к стене. Он встретил меня взглядом, который понять я была, увы, не в силах.

– Данте, ты же знаешь, я люблю тебя. Зачем все это?

– Я не хочу, чтобы этот эльф здесь еще появлялся, – отрезал он.

– Хорошо, – излишне покладисто согласилась я. И сделала особый акцент на первое слово: – Здесь он больше не появится.

Синеокий асур поднял на меня свой злой взгляд.

Покачав головой, я вздохнула:

– Если даже я тебя не понимаю, то каково же ей!

– Я больше не смогу постоянно жить под страхом тебя потерять.

Крепко задумавшись над этой фразочкой, я села рядом. Весь мой многовековой опыт терялся перед логикой этого существа.

Вконец запутавшись, я посмотрела на него, взглядом требуя объяснений.

Но он сделал вид, что ничего не заметил. Нахал рогатый!

Тут я вспомнила, зачем, собственно, пришла, и резко вскочила, намереваясь найти-таки Аскара. Только уйти мне не дали – схватив за плечо в броне из перьев феникса, асур заставил меня притормозить.

– Ответь мне. Ты вечный дух, и одна жизнь для тебя мало что значит, ты ведь все равно возродишься вновь. Так могу ли я быть уверен, что ты хранишь ее?

Я почесала кончик носа, это свойственная всем моим жизненным воплощениям черта. В чем-то, конечно, он прав, инстинкт самосохранения как-то обошел стороной конкретно эту душу. Да и тело тоже. Но…

– Понимаешь, Данте, жить для себя скучно. И пока я знаю, что есть те, кто любит меня, и те, кого я люблю, я буду бороться за свою жизнь. Души в мире держит только это, все остальное иллюзия. – Я коснулась его щеки, совсем недолго, чтобы не обжечь. – Однажды я уже возвратилась ради тебя. И в этот раз что-нибудь придумаю.

– Вот этого я и опасаюсь! Ты придумаешь…

Я усмехнулась.

Проснулась я неожиданно быстро. Наверное, начала привыкать к полуночным похождениям в виде девы-аватары. Вот и сейчас открыла глаза, звучно зевнула, так, что чуть не вывернула челюсть, и потянулась.

Чтобы упереться во что-то твердое рядом с собой.

От испуга я заорала и, попятившись, свалилась с кровати. Уже на полу выругалась, особо возмущаясь чьей-то там родительнице. Бедная женщина, должно быть, вся изыкалась.

Закончив словоблудие, я нашла себя сидящей на полу в задравшейся едва ли не по самое «не балуй» сорочке. В комнате, к моему изумлению, было уже светло, а с кровати на меня смотрел заметно веселый враг.

Повторив на бис пару особо заковыристых ругательств, я пришла к выводу, что уже готова выражаться цензурно или по крайней мере более внятно.

– Какого упыря, мать твою? – Нет, я себе польстила.

– Ну и чего было орать? – флегматично поинтересовался Хананель.