– Здесь главный я, мистер Дэнлоп, и не прошу совета, как вести дела. Вы сказали достаточно.

Дэнлоп, как все местные юристы, знал, что Рамболд способен засесть на деле надолго. Правила не ставят временны`х рамок председателям судов справедливости, а Верховный суд, где всегда есть несколько таких судей, не склонен их устанавливать.

– Заседание закрыто! – объявил Рамболд, сверкая глазами на Дэнлопа, и стукнул молотком.

Джеки Белл и Эррол Маклиш покинули зал суда, не сказав никому ни слова, и направились прямо к машине. Проехали несколько миль до дома и пообедали с близкой подругой Джеки. Мира была ее источником информации о том, кто что сказал в церкви и какие слухи ходят по городу. И она не любила нового священника, которого поставили на место Декстера. Он мало кому нравился, и на него даже писали жалобы. Прихожане до сих пор скучали по Декстеру, хотя с момента его смерти прошло уже два года.

Мира не любила и Эррола Маклиша. У него были хитрые глаза и вялое рукопожатие. И он исподволь управлял Джеки. Он был адвокатом и человеком небедным, однако Миру не оставляли подозрения, что его истинный интерес – Джеки и то, что она сумеет вытрясти из Бэннингов.

Уж больно много он взял власти над Джеки, которая, по мнению Миры, так и не сумела оправиться после трагедии. Своей тревогой Мира поделилась, разумеется, по секрету с другими женщинами в церкви. И уже ходили слухи, будто Джеки метит завладеть землей Бэннигнов и их красивым домом, а заправляет всем Эррол Маклиш.

Из отеля «Бедфорд» просочился слух, что мистер и миссис Маклиш поселились в одном номере, хотя Джеки уверяла, что не собирается выходить замуж.

Пара не в браке в одном гостиничной комнате в Клэнтоне! И женщина – вдова священника!

Глава 42

Поезд из Мемфиса в Канзас-Сити тащился восемь с половиной часов и замучил частыми остановками. Но Джоэл и Стелла не жаловались. Наступило лето, они вырвались из дома и с фермы и ехали в первом классе, где носильщики, если их манили кивком, приносили охлажденное вино. Стелла читала сборник рассказов Юдоры Уэлти, а Джоэл пытался одолеть роман «Авесалом, Авесалом!». Он дважды видел Уильяма Фолкнера в Оксфорде, где его появление вряд ли заметили. Было известно, что Фолкнер любил ужинать поздно вечером в ресторане «Мэншн», рядом с площадью, и однажды Джоэл сидел совсем близко от него. Он мечтал до окончания юридического отделения научиться знакомиться с людьми и грезил тем, как выпьет виски на веранде великого человека и расскажет ему трагическую историю отца. Может, Фолкнер ее уже слышал и использует в каком-нибудь своем будущем романе.

У вокзала Канзас-Сити они взяли такси и приехали к скромному домику в центре города. Сюда после войны перебрались из Мемфиса дед и бабушка Суини. Джоэл и Стелла их никогда не навещали. Мало виделись с ними вообще и, когда подросли, поняли почему: отец по большому счету на них плевал, и это было обоюдным.

Суини не имели денег, однако постоянно стремились втереться в круги людей из высшего класса. Поэтому Лиза, когда училась в школе, так много времени проводила в «Пибоди». Родители давили на нее, а она, вместо того чтобы подцепить богатого парня из Мемфиса, забеременела от фермера из Миссисипи.

Как случалось часто с жителями Мемфиса, Суини смотрели сверху вниз на выходцев из Миссисипи. С Питом вели себя вежливо, но втайне надеялись, что, несмотря на его приятный внешний вид и аттестат Уэст-Пойнта, он не станет выбором их дочери. Они еще не успели ничего серьезно возразить, как Пит увел Лизу и женился на ней, чем глубоко их травмировал. Была ли дочь беременна, когда сбежала от них – этого родители не знали. Но вскоре на свет появился Джоэл, и четыре года они уверяли друзей, будто он родился через полных девять месяцев «после свадьбы».