— Насос, который мы включили в цепь так, чтобы он каждые тридцать минут подавал только одну десятую миллилитра, — отрапортовал Билли.

Кармайн забрал кружки.

— Я принесу вам свежего кофе из автомата, который я видел в коридоре, если вы и мне дадите кружку и побольше сахара.

— О, спасибо, лейтенант. Забирайте хоть всю банку.

Кармайн знал: если он не получит дозу сладкого, причем немедленно, внимание начнет рассеиваться. Приторно-сладкий кофе он ненавидел, однако от этого пойла переставал урчать желудок. И потом, за кофе можно было завязать дружескую беседу. Собеседники оказались словоохотливыми и без лишних просьб объяснили, чем они заняты, а также заверили Кармайна, что Хаг — заведение что надо. Билли возился с электроникой, Дон был механиком. Их жизнь была посвящена в основном изобретению и изготовлению приборов, пользоваться которыми нормальным людям и в голову не придет. Так что они для ненормальных ученых.

— Смелости у ученого, конечно, хватает, — объяснял Билли. — И вдобавок мозги размером с Медисон-сквер-гарден и куча «нобелевок», но, Бог ты мой, какими же они бывают тупыми! Знаете, в чем их главная беда?

— Ни за что не догадаюсь, — признался Кармайн.

— Здравого смысла у них нет.

— Наэтатщет Били паав, — подтвердил Дон. По крайней мере так послышалось Кармайну.

Кармайн расстался с двумя собеседниками в твердом убеждении: ни Билли Хо, ни Дон Хантер к преступлению не имеют никакого отношения. Но тот, кто сделал это, недостатком здравого смысла не страдал.

Нейрофизиологи работали на следующем, третьем этаже. Отдел возглавлял доктор Аддисон Форбс, его коллегами были доктор Hyp Чандра и доктор Морис Финч. В распоряжении каждого находилась просторная лаборатория и вместительный кабинет; к комнатам Чандры примыкали операционная и небольшое помещение перед ней.

В лабораторных клетках сидели два десятка крупных котов и несколько сотен крыс. С них Кармайн и начал осмотр. Он заметил, что все до единой клетки безукоризненно чисты, что коты едят и консервированный, и сухой корм, а свои дела они справляют в глубокие лотки, наполненные ароматной кедровой стружкой. Животные выглядели дружелюбными и довольными и совершенно не замечали половинок теннисных мячей на своих макушках. Крысы обитали в глубоких пластмассовых баках, наполненных мелкой стружкой, в которую они ныряли, как дельфины в волны — вверх-вниз, туда-сюда! Похоже, за стальной сеткой, которой были накрыты сверху баки, им было гораздо лучше, чем заключенным, — людям за прутьями решеток.

— Котами занимаются доктор Финч и доктор Чандра. Крысами — только доктор Финч, — пояснил доктор Форбс. Я не провожу опыты с животными — я клиницист. У нас превосходное оборудование, — продолжал он тоном профессионального экскурсовода, сопровождая Кармайна по коридору между виварием и лифтом. — На каждом этаже есть и мужской, и женский туалет, а также кофеварка, которую обслуживает наша мойщица лабораторной посуды Эллодис. Место для баллонов с газами — вот этот стенной шкаф, но кислород подается по трубке, как и водяной газ, и сжатый воздух. Четвертая трубка — вакуум-отсос. Особое внимание уделено заземлению и медным защитным экранам: мы работаем с миллионными долями вольта. Здание оборудовано системами кондиционирования воздуха, очистка ведется постоянно, так как никаких запретов на курение здесь нет.

Форбс прекратил жужжать, его лицо на миг стало удивленным.

— Термостаты уже работают. — Он распахнул дверь. — Наш читальный и конференц-зал. Больше на этом этаже помещений нет. Пройдем ко мне?