Воспоминания о будущем - Анастасия Сычёва (2020)

– Нельзя менять концепцию выступления в самый последний момент! – резко возразил он, но Маргарет лишь отмахнулась от него, как от назойливой мухи.

Вернулась девушка со стаканом, и сразу за ней вбежал Хогарт, на ходу утирая круглое лицо платком.

– Бетси, это было потрясающе! Вы покорили всех! К завтрашнему утру о вас будет говорить весь Лондон! Господа, не расходитесь сразу после спектакля! Всем шампанского!

Сара недовольно наморщила носик, но остальные актёры смотрели вполне доброжелательно. В ушах продолжало звенеть, и я залпом выпила предложенный стакан.

– Господа, готовимся! – напомнил Хогарт, и весёлые разговоры между актёрами стихли. Особенно довольным выглядел МакКинли, на которого часть с шампанским произвела самое благоприятное впечатление. – Через пятнадцать минут начало!

Он вышел. Я осталась сидеть, понемногу приходя в себя. Так я досидела до середины второго действия, не замечая суеты актёров за сценой, и только после этого обнаружила в себе силы подняться. Пожалуй, дожидаться окончания спектакля мне всё же не стоило – предполагалось, что сэр Перси сейчас находится в театре, но домой я явно должна была вернуться до его возвращения. Хогарт поймёт, почему я не осталась на шампанское, и не обидится.

Ноги всё ещё звенели, как если бы я пробежала марафон, а выпитая вода тяжело бултыхалась в желудке. Впрочем, это я переживу. Если всё и в самом деле прошло удачно, и я буду выступать снова, в следующий раз будет уже полегче…

В служебных помещениях театра сейчас было совсем пусто, хотя перед выступлением тут царил настоящий хаос. В последний момент у актрис обязательно рвались оборки на платьях, у актёров отклеивались накладные бороды и усы, реквизит ломался, и выяснялось, что заменить его нечем, у портнихи заканчивались нитки и ленты нужных цветов, газовые светильники на сцене переставали работать, механизмы, поднимавшие и опускавшие декорации, заклинивало, кто-то из актёров уходил в запой (чаще всего тот самый МакКинли, которого Маргарет, похоже, справедливо упрекала в пьянстве), папки с нотами для музыкантов оказывались перепутаны местами, грим ложился неудачно и черты лица выходили неестественными, гротескными. Хогарт носился туда-сюда, Маргарет закатывала очередной скандал, Гровер лениво восклицал из своей гримёрной, как ему надоели бездари и идиоты, ничего не понимающие в театральном искусстве, МакКинли бодро храпел на диване, миссис Браун с помощницей сбивались с ног, рабочие торопливо чинили механизмы и освещение, дирижёр Скотт ругался с музыкантами, выясняя, где чья папка с нотами, Сара кричала на девушку, укладывавшую ей волосы.

В общем, всем было весело.

Зато сейчас здесь царила такая же тишина, как в зрительном зале сразу после моего выступления. Радуясь возможности незаметно ускользнуть, я хотела отправиться на поиски помощницы миссис Браун, чтобы она помогла мне переодеться, но вместо этого вдруг столкнулась с молодым человеком, прислонившимся к стене у гримёрной. Он был во фраке, и его рубашка выделялась ярким пятном на чёрном фоне.

– Сэр, вы заблудились? – вежливо спросила я, подумав, что это вполне мог быть очередной воздыхатель Маргарет. – Проводить вас в зал?

– Нет, я ждал вас, – он встрепенулся, заметив меня, и уставился на меня восторженным взглядом мальчишки, встретившего лицом к лицу Железного Человека или Джека Воробья. – Вы ведь мисс Бетси? Я слышал ваше пение. Это было самое прекрасное, что я когда-либо слышал!

– Б-благодарю, – ошарашенно выдавила я. Встречи с поражённым поклонником я как-то не ожидала.

– Я восхищён вами, – горячо продолжил он. – Позвольте представиться – меня зовут Артур Рассел…

«А ведь я его знаю» – вдруг подумала я, присматриваясь повнимательнее. Ведь я уже встречала этого порывистого юношу – на музыкальном вечере у Вейлоров. Он тогда ещё сбежал от всех и читал в гостиной «Графа Монте-Кристо», и его имя почему-то показалось мне знакомым. Но меня, как и маги, он явно не узнавал.