Как мы ориентируемся - Маура О’Коннор (2021)

Морскими путешествиями Бейбайан увлеклась вовсе не под влиянием отца. Она описывает его как тихого человека, редко бывавшего дома – все больше в плаваниях. Он бегло говорил на гавайском, но никогда не учил ее языку. «Когда мы были юными, он никогда не предлагал нам пойти с ним в море. Это была его страсть, и он хотел, чтобы мы сами разобрались в своих желаниях», – объясняла она. Поступив в Гавайский университет в Хило и Мауи, Бейбайан увлеклась традиционной гавайской культурой, в совершенстве овладела гавайским языком и познакомилась с историей своей родины – с тем, как острова заселяли люди, совершавшие дальние плавания. «В двадцать лет я хотела узнать все о морских путешествиях. Я спросила бабушку, она посоветовала поговорить с отцом, а потом [вернулась и] сказала, что я должна отправиться с ним в плавание. Он только что построил каноэ для дальних путешествий».

Первое путешествие – из Оаху в Лахайну – заняло один день и одну ночь. «До этого я была обыкновенной, как все. То есть принадлежала к поп-культуре. Это было мое первое знакомство с другим миром. И я поняла: это намного, намного лучше всего, что мы делаем в обычной жизни. Если просто внимательно слушать, откроется совсем другая история о том, где мы находимся». Бейбайан продолжала учиться и по возможности присоединялась к экипажам каноэ, идущим в дальние плавания. «Поначалу я не знала, что спрашивать. Но с опытом появлялось все больше вопросов, и я вышла на новый уровень. Я уже могла видеть связи. Могла идти вслед за историей, – рассказывала она. – А это вело к очередным вопросам». В 2007 г. она совершила путешествие в Японию на «Хокулеа», и в том же году ее отец и еще четыре человека прошли обряд пуо, который совершил сам Мау Пиайлуг, и стали наследниками традиции мореплавания, насчитывающей более 2 тысяч лет. В 2014 г. Бейбайан была в экипаже «Хокулеа» во время плавания с Гавайских островов на Таити. «Когда я далеко от земли, на каноэ, отрезанная от всех, мой разум меняется. Очень быстро, в первые два дня, я становлюсь другой. Я начинаю видеть, – рассказывает она. – Ты полностью зависишь от того, что видишь, слышишь и чувствуешь. Ни приборов, ни компаса. И мне это нравится. Я не сбиваюсь с курса». Страха не бывает, говорит она. «Я больше нервничаю в последние десять минут путешествия, когда мы возвращаемся в порт».

По мнению Бейбайан, навигация требует и научного знания – геометрии, физики, математики, – и неосязаемых инстинктов, интуиции, которая развивается и укрепляется на опыте и в конечном итоге, к концу жизни, превращается в мастерство. «На самом деле звезды – это самая легкая часть головоломки, – рассказывает она о том, что происходит с ее разумом, когда она прокладывает курс. – Мы не просто счисляем путь, а делаем больше. Это очень сложно. Какая у вас скорость – шесть узлов или семь? Вы должны быть уверены. Вся тренировка нацелена на то, чтобы сформировать в нас эту уверенность, способность к наблюдению». Иногда, объясняла она, применение навигационных навыков больше напоминает духовные практики, а не науку. «Навигаторов, практиковавших традиционные методы, порой называют учеными. Но огромная часть того, что мы делаем, связана с духом. Наука не объясняет духовного». Ее слова напомнили мне рассказ Найноа Томпсона о том эпизоде, когда в 1980 г. во время плавания на Таити на борту «Хокулеа» он едва не сбился с курса, о загадочных «уровнях навигации, в которых живет дух».