Читающий по телам - Антонио Гарридо (2014)

— И где мы теперь можем найти его супругу? Где нам спрашивать на рынке?

— С этим мне просто повезло. — Поспешность подвела юношу, но он все равно продолжил: — Во рту покойника я обнаружил остатки белой пищи в таком количестве, что, как мне представляется, он был убит во время еды.

— И все равно я не понимаю…

— Насчет рынка? Смотрите. — Цы подхватил плошку, куда выложил остатки еды. — Это сыр.

— Сыр?

— Удивительно, не правда ли? Блюдо, столь несвойственное для южных краев и для нашего вкуса, но обычное у северян. Насколько мне известно, его поставляют в лавку экзотических товаров, а ею уже много лет заправляет старый Пань Ю, и он, несомненно, знает на память всех клиентов, покупающих столь непотребное кушанье.

— Убитый, должно быть, привык к сыру на армейской службе…

— То же предполагаю и я. Там едят все, что под руку подвернется.

— Но это не объясняет, почему убийца — жена.

Цы сверился с записями. Потом кивнул и поднял руку мертвеца.

— Я обнаружил еще и это. — Он указал на несколько неотчетливых отметин.

— Царапины?

— И на плечах тоже. На обоих. Они проступили, когда я воспользовался уксусом.

— Я вижу. И это подводит тебя к предположению…

— Что в тот день его жена была жестоко избита. Женщина больше не могла это терпеть и, пока муж ужинал, воспользовалась моментом, чтобы перерезать ему глотку. Потом, в приступе ярости и бессилия, она уселась на него верхом и продолжала резать, когда злодей был уже мертв. В конце концов она успокоилась и сняла с покойника все, что могло бы указать на личность и тем самым — на нее: кольцо, ценные предметы…

— И татуировку на лбу.

— Затем она, как сумела, выволокла его из дома и оставила там, где тело и было найдено. Судя по комплекции убитого, женщина не могла оттащить его достаточно далеко.

— Это воистину фантастично, — объявил учитель.

— Спасибо, — поклонился Цы.

— Не так поспешно, юноша. Это была не похвала. — Дружелюбие исчезло с лица Мина. — Я говорю «фантастично», чтобы как-то обозначить безбрежную фантазию, звучащую в каждом твоем утверждении. А как еще иначе назвать то, что ты осмеливаешься без зазрения совести утверждать, что убийцей этого человека была его жена, а не, например, сестра? А если тебе не хватает кожи на лбу, почему на ней непременно было татуировано имя убийцы?

— Но я…

— Молчи, — прервал его академик. — Ты сообразительный. Или лучше сказать — шустрый. Однако не настолько, как тебе представляется.

— Ну а как же заклад? — вставил слово Сюй.

— Ах да, заклад. — Мин вытащил кошель с монетами и протянул его прорицателю. — Считайте, что все долги уплачены.

Учитель прищурился и сделал своим подопечным знак покинуть мавзолей. Сам он двинулся было за ними следом, но на пороге подозвал Цы.

— Господин! — склонился Цы.

Учитель попросил сопровождать его. Как только они оказались снаружи, он отвел молодого могильщика к одному из рвов. Цы чувствовал недоброе, пульс его участился, и кровь застучала в висках.

— Скажи-ка мне, юноша, сколько тебе лет?

— Двадцать один.

— И где же ты учился?

— Учеба? Не понимаю, о чем это вы? — ответил Цы.

— Не надо, юноша. Зрение мое слабеет, однако даже слепец может разглядеть источник твоих познаний.

Цы закусил губу. Учитель попытался настаивать, но Цы оставался неколебим.

— Что ж, как знаешь… Однако воистину прискорбно, что ты не хочешь открыться, — ведь, несмотря на твою самоуверенность, не могу не признать, что ты меня впечатлил.

— Прискорбно, господин?