Роды начались преждевременно, на седьмом месяце. А после этого мучительные бессонные ночи с Ульяной. Я буквально валилась с ног и засыпала на ходу. Ко мне приехала Малена, которая помогала с готовкой и уборкой по дому. Караулила Улю, пока я отсыпалась. Всякий раз, просыпаясь, чувствовала в доме знакомый запах сандала с табаком. Я знала, Волков всегда рядом.

Круглосуточно меня охраняли его люди. О каждом шаге докладывалось, но сам муж не появлялся. Я привыкла к такому поведению, но все равно в глубине души мечтала, чтобы хоть раз за дочерью приехал он сам. Но Волков принципиально избегал встреч из-за чего каждую пятницу погибала надежда на то, что все-таки настанет момент, когда я смогу снова его увидеть.

В глубине души было обидно, но я понимала, что прошло четыре года и у каждого своя жизнь. Тем более, я сама настояла на разводе, меня никто не принуждал. Это был мой выбор, решение и последствия вполне предсказуемы.

И сейчас я провожала взглядом «Лексус», который скрывался в переулке и чувствовала пустоту. Так всегда. Каждую пятницу начинала тосковать по дочери, не успев с ней попрощаться. Но ничего уже не изменить. Противиться общению с отцом нельзя. Тем более, что Ульяна любила Назара.

Глава 76

Попрощавшись в Олегом, я прошла в дом и бросила сумку на стул на кухне, схватив по пути плюшевого жирафа. Любимая игрушка Ули. Ее ей подарил отец во время одних из выходных. Девчонка никогда не расставалась с Пушей и везде брала его с собой: в садик, на прогулки и даже спала с ним.

Я схватила телефон, решив позвонить Вадику. Ульяна может начать плакать из-за того, что любимчик остался дома.

— Вадим, Пушу забыли, — сказала я, когда парень взял трубку.

— Знаю, — протянул Вадик, — я думаю, ты тоже знаешь о том, что я знаю. Слышишь?

Я услышала рев дочки и затеребила Плюшу. Пусть даже она плачет из-за пустяка, но все равно это заставляло материнское сердце сжиматься и болеть.

— Давай обратно, я вынесу его.

— Через пару минут подъеду, выходи, — бросил Вадим и отключился.

Я выскочила к воротам и подлетела к задним дверцам авто. Как только села в салон, меня оглушил плач дочери.

— Господи, ангел мой, успокойся! Ради Бога, не плачь, вот твой Плюша, — прижала дочь к себе и начала вытирать ее слезы. Готова была с ней расплакаться.

— Я думала, что он потерялся, — прижала к себе плюшевую игрушку Ульяна, успокаиваясь. Инцидент был исчерпан. Пропажа нашлась и слезы, как по щелчку пальцев, куда-то испарились. Всегда было интересно, как дети так резко умеют прекращать плакать?

— Как он мог потеряться, Уля? Он просто зашел на кухню, чтобы взять тебе вкусняшек в дорогу, но растерялся от выбора и опоздал. Отставить плакать! — игриво щелкнула ее по носу.

— А где вкусняски? — в глазах ребенка зародилось любопытство. Уж что-то, а вкусняшки мы любили. Без них никуда.

— Хитрюга, — засмеялась я, — держи.

Я протянула ей ее любимые конфеты «Дюймовочку» и крекер. За последние девчонка была готова оперативно разложить игрушки по своим местам и лечь спать по первому требованию. Если не можешь договориться, доставай крекер.

— О, мои любимые печеньки! — вмешался Вадик и потянулся с водительского кресла к крекерам.

— Мои песеньки! — возмутилась Уля и спрятала крекер.

— Но я же тоже хочу? — с обидой протянул парень.

— Ты себе сам купис, — букву «ш» она выговаривала не очень четко и это звучало забавно.

— Ты знаешь, — нахмурился охранник, — с близкими нужно делиться тем, что у тебя есть. У тебя вон, сколько печенек. Неужели тебе жалко для меня одну?