Амбивалентность P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская (2020)

Я ехала за дочерью и нервничала. Сегодня я должна забрать флешку и посмотреть, что на ней. Было нервозно. Вчера мне удалось уговорить Боно подождать, хоть тот и настаивал. Но я была в шоке от реакции Волкова, от того что Роман с ним знаком и вообще от сложившейся ситуации. Мне нужно было переварить.

Обдумав все хорошенько, я поняла, что мужчина прав: я не имела права скрывать от Назара флешку. Это его история и из-за мести и обид не стоит лишать бывшего мужа того, к чему он стремился последние годы. Тем более, он позволил мне отомстить. Я не могла запрещать.

Также не давал покоя разговор с Боно, который обвинил меня в тупом упрямстве.

— Ты же любишь его, это невооруженным взглядом видно, — сказал он мне возле выхода.

— Ты ошибаешься, — я покачала головой. Прав, Рома, прав. Но признаваться в этом не хотелось.

— Я прав. Только не понимаю, что ты ломаешься?

— Так будет лучше…

— Кому, Камил? Тебе? Ему? Ты бросила его, потому что не хотела жить той жизнью, которой жили твои родители, но по факту продолжила их дело. В чем логика? Волков также опекает тебя, он постоянно рядом, крышует твой бизнес. В чем смысл твоего ухода?

Я не смогла ему ничего ответить, потому что мужчина был полностью прав. Я все равно жила той жизнью, от которой бежала. Да, я не ждала Назара вечерами, боясь, что в один момент он не приедет домой. Вместо этого с ужасом каждое утро изучала новости, боясь прочитать, что Волкова убили. Ничего не изменилось. Я также страдала, но на этот раз от того что его нет рядом.

Замкнутый круг, который нагнетал. Рома разбередил больную рану, которая и так не хотела заживать. Он вскрыл ее и теперь она снова болезненно ныла, добавляя осознание собственной глупости.

После садика я должна была забрать флешку и встретиться с Боно. Ему тоже хотелось посмотреть, что на ней. Я верила ему. Сама не могла понять почему, но доверяла.

Подъезжая к детскому садику, почувствовала, как ко мне подкрадывается паучок тревожности. Рядом с воротами увидела автомобиль Вадика и «Ауди» Волкова. На этот раз сомнений быть не могло: что-то случилось.

Припарковав машину рядом с «Ауди», торопливо выскочила на улицу и бросилась к Назару, который курил рядом со своим авто. Остановившись перед ним, я испуганно спросила у бывшего мужа:

— Что случилось?

Назар лениво сморщился и кивнул головой в сторону Вадика. Проследив за его жестом, я увидела, что охранник болтал с моим ребенком. Внешне с Ульяной все было в порядке. Я хотела броситься к дочери, но Волков шикнул на меня:

— Стоять!

Я замерла на месте, а Назар продолжил:

— С дочерью все в порядке, можешь не переживать. А с тобой мы сейчас серьезно поговорим.

В отличие от прошлого раза, он уже не был растерян. Наоборот, чересчур собран и самоуверен. Он смотрел на меня с презрением и жестокостью. От такого взгляда я поежилась. Ничего хорошего он сказать не собирался, ясно было сразу.

— О чем ты хочешь со мной поговорить?

— Камила, я говорил, что не буду забирать у тебя дочь, если ты будешь вести себя нормально. Ты помнишь этот разговор? — зеленые глаза прожигали насквозь.

— А я веду себя ненормально? — попыталась спокойно произнести эту фразу, но все равно голос срывался.

— Даже чересчур, — положил руки в карманы брюк и презрительно сморщился. Создавалось впечатление, что ему противно находиться рядом. Разве что не сплюнул. От такого отношения я начала закипать.

— И что же я делаю ненормально, позволь уточнить?

— Связалась не с теми, с кем нужно.

— Это не тебе решать! — зашипела я, покосившись в сторону Ульяны. Дочка играла с Вадиком и не замечала разборок между родителями.

— Мне, — холодно процедил Волков, — Ульяна моя дочь, и я не собираюсь рисковать ею, пока ее мать якшается с каким-то Казановой.