Амбивалентность P.S: Я научу тебя любить - Ингрид Ельская (2020)

Я снова вспомнила про Ильяса и от этих мыслей прикрыла глаза. Пытаясь отвлечься, начала представлять, что это любимый нежно поглаживает меня, выводя узоры на плече и убирает непослушные волосы за ухо. Он ласково прошептал, что я очень вкусно пахну и мне безумно идет этот скромный халатик, чем вызвал смущенную улыбку. Мой Ильяс, любимый, самый нежный и родной…

Я потянулась навстречу его ласкам и открыла глаза, чтобы заглянуть в родные черты лица. Но вместо Ильяса на меня пристально смотрел Назар, который был в паре сантиметре моих губ. Острая боль прожгла сердце от осознания того, что любимого рядом больше не будет и все останется мечтой. А суровая реальность такова — что мне сейчас предстоит лишиться девственности с нелюбимым человеком, который в два раза меня старше.

Я снова закрыла глаза, чтобы он не видел в них слез и страха. Ничего не изменить. Просто нужно смириться. Теперь я принадлежу ему. Как вещь.

Мужские губы коснулись моих, пробуя их на вкус. Мужчина целовал не так, как в первый раз. В этом поцелуе была своя нежность. Назар сразу устанавливал свои правила, даже в поцелуе. Я почувствовала, как его язык настойчиво пытается раздвинуть мои губы, чтобы проникнуть внутрь. Добившись своей цели, он по-хозяйски начал изучать территорию, принуждая к своему темпу. Но я не отвечала на поцелуй, а лишь позволяла себя целовать. С трудом сдерживалась, чтобы не оттолкнуть от себя человека, который теперь называется моим мужем.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Тем временем, руки Назара уже ласкали мое тело сквозь халат, раздвигая его полы и обнажая стройные ноги. Коснувшись внутренней стороны бедра, дыхание мужчины стало более тяжелым, и он одним рывком сорвал атласный халатик, жадно осматривая мое тело. Я опустила глаза в пол, чтобы не видеть, как он разглядывает меня своим животным взглядом.

Каждое его действие вызывало внутренний протест, но озвучить его я была не в силах. Муж, конечно же, заметил этот жест и расценил как стеснение. Он выключил свет, оставив лишь ночник, который едва освещал изгибы полуобнаженного тела.

Затем он вновь набросился на мои губы, спускаясь влажной тропой к скулам и на шею. Его ласки были грубыми, животными, в которых он периодически закусывал нежную кожу, сразу же зализывая ее языком. Параллельно с губами, которые спускались всё ниже, мужские руки уверенно двигались наверх с живота на грудь, сжимая до боли соски. Спустя миг пальцы заключили тандем с губами, я застонала от того, как мужчина слишком сильно сжал реагирующие на грубые касания соски и взял их в рот. Но мой стон был вызван не наслаждением, а болью. Но муж этого не понял и лишь еще сильнее раззадорился.

Его язык блуждал везде, не пропуская ни единого сантиметра. Я же так и осталась сидеть, как статуя, никак не реагируя на его прикосновения. Удовольствие не захлестнуло меня, наоборот, хотелось, чтобы все скорее закончилось.

Назар снова впился в мои губы, заваливая меня на кровать. Я почувствовала, прикосновение пальцев сквозь тонкую ткань трусов. Осторожно, но настойчиво. Он изучал мою реакцию, пытался утянуть меня в свой развратный омут, но возбуждения, которое я испытывала в прошлый раз не было. И когда пальцы сдвинули защищающую материю, и коснулись моего лона, я внутренне сжалась, пытаясь отпрянуть от мужчины, но тот только успокаивающе зашипел и притянул меня к себе обратно.

— Тшш, маленькая, все хорошо, — хрипло шептал, в очередной раз нападая на губы, параллельно поглаживая мою промежность.

Я отвернулась от него, подставляя щеку и продолжила молиться, чтобы все скорее закончилось. Терпеть эти прикосновения больше не было сил. Не смотря на то, что Назар старается быть нежным и доставить мне удовольствие, каждая его попытка отзывалась лишь душевной болью. Потому что он, не Ильяс. И пересилить себя не получалось.