Мы из Конторы - Андрей Ильин (2004)

В морозильной камере холодильника, что стоит на кухне в квартире на третьем этаже, охлаждается шницель.

В соседней квартире — в кладовке притаилась целая упаковка кошачьих консервов.

Где-то — тихо мигает музцентр.

В соседнем подъезде, что через стену — телевизор.

А в арке, в мусорном баке, предназначенном для выброса пластиковых отходов, лежит выброшенная кем-то пластиковая канистра.

И на чердаках…

И под машинами…

И идут часы, отсчитывая время… Сразу несколько…

Без пяти двенадцать… Почти полночь — самое-самое для темных делишек время!

Секундные стрелки сделали по циферблатам пять оборотов, минутные — продвинулись на пять делений, часовые сдвинулись на совсем чуть-чуть. Но этого хватило, чтобы они сцепились со стрелками звонка.

И тут же крутнулись ожившие шестеренки, а молоточки, опустившись, ударили… Ни во что они не ударили, потому что чашек звонков не было. Чашки звонков были сняты, и на их место поставлены небольшие металлические пластины, к которым припаяны были проводки. Металлические молоточки опустились на металлические пластинки, замкнув электрическую цепь.

И меж электродов электрошокеров проскочила искра.

Которой хватило, чтобы воспламенить «взрыватель».

Мощно полыхнули «фейерверки», оплавляя пластик бутылей и поджигая молотовский коктейль, которым наши бойцы еще фашистские «Тигры» с «Фердинандами» под Москвой жгли.

Вспыхнул шницель, поползли, закапали из морозильной камеры огненные струйки, растапливая лед и оплавляя изоляцию.

Ухнула банка с кошачьим кормом, расползлась в стороны огненными языками, прожигая коробку и пол.

Что-то глухо лопнуло в мусорном баке, и выплеснувшаяся горючая смесь, вспыхнув, выбросилась вверх огненным фонтаном.

Вздохнув огненным пузырем, лопнул стоящий на тумбочке телевизор, разбрызгиваясь огненными струйками, поплыла, оплавляясь, пластмасса.

И что-то такое лопнуло и взорвалось в соседнем доме.

И в том, что стоял чуть в стороне!

И вот уже заплясали за стеклами окон тусклые пока еще языки пламени. Пожар разгорался, но когда еще он наберет силу?!

Надо бы ему помочь.

Для чего взять радиостанцию и нажать кнопку вызова.

И даже не сказать: «Прием»… Вообще ничего не сказать. Потому что никого на приеме нет. А есть лампочка, лишенная колбы, которая на мгновенье вспыхнет, после чего нить накаливания перегорит. Но прежде чем она перегорит — она подожжет адскую смесь. Которая… Нет, не взорвется, потому что огня и так будет довольно, а вот лишний дым не помешает!

Лампочки вспыхнули, и серый порошок затлел. Пламени почти что и не было, а вот дым повалил густыми черными клубами.

Из холодильников.

Повалил из кошачьих консервов.

Но больше всего из колонок дармового музцентра. Прямо из динамиков. Из них дым струился, как бравурная музыка, — ритмичными волнами.

Дым мгновенно заполнил комнаты, поднялся к потолку, потянулся через вытяжную вентиляцию на крышу, заползая через отдушины в соседние квартиры. И повалил из приоткрытых окон. И засвистел в замочные скважины. Дым был мало что черным, но еще и вонючим, потому что в смесь были добавлены «ароматические» ингредиенты в виде измельченной резины, краски и прочей ерунды.

Спящие немцы задергали носами, зачихали и проснулись.

Боже мой!..

В их квартирах вовсю полыхал пожар! Да еще какой — если судить по количеству дыма!

Ка-ра-ул!!!

Немцы бросились к телефонам, набирая срывающимися пальцами номер местной пожарной части, и бросились к окнам. Которые распахнули настежь. Отчего налетевший сквозняк стал раздувать огонь, а дым черными клубами повалил на улицу.

Какой кошмар!..

— Але!!! Быстрее!!! Мы горим!!!

Хотя горели — так себе, вяло горели.

Но уж больно много было дыма, пожалуй, на очень крупный, высшей категории пожар! Отчего огнеборцам звонили не только жители горящих домов, но и соседних тоже. И даже дальних!