Никогда тебя не отпущу - Чеви Стивенс (2018)

Он приезжает через пятнадцать минут с бутылкой вина и одноразовой тарелкой с закуской. Он ставит их на стойку, потом привлекает меня в свои объятия. Мы обнимаемся впервые, и сначала получается как-то неуклюже: мой нос упирается ему в челюсть. Но потом мы словно слились воедино на прекрасный миг, перед тем как отпрянуть друг от друга. Мне холодно, я чувствую себя опустошенной. Его тело такое крепкое и настоящее…

– Ты в порядке? – спрашивает он.

– Не совсем.

Я возвращаюсь в гостиную, съеживаюсь на диване. Он берет бокалы на кухне, разливает вино, ставит их и тарелку с закуской передо мной.

– Вот. Я украл это для тебя.

Он падает на диван рядом со мной.

– Спасибо. – Я беру маленькое сырное пирожное с краю. – Я так переживаю за Ангуса. Мне не нужно было вовлекать его в свою запутанную жизнь. Ему было бы лучше в приюте.

– Ты же не знала, что такое случится. Уже говорила с Софи?

– Еще нет. Поговорю, когда она придет домой. Родители Джареда устроили так, чтобы их развезли по домам. Она обещала приехать к часу.

Проверяю телефон: уже почти девять.

– Ты звонила в полицию?

– Они отследят телефон Эндрю и увидят, был ли он возле нашего дома. А ветеринар попытается выяснить, что за таблетки ему дали.

– Как долго пробудет Ангус в больнице?

– Утром узнаю. Понятия не имею, как я разберусь с этим. Оплата их услуг при чрезвычайных обстоятельствах выйдет гораздо дороже из-за праздников и…

– Не бери в голову. Я позабочусь об этом.

– Я не занимаю деньги у друзей.

– Ну, один раз отступишь от правил. – Он берет меня за руку, чтобы пресечь мои возражения. – Денег мне хватает, а тратить их не на кого. Позволь мне тебе помочь, пожалуйста.

– Я рассчитаюсь с тобой сразу же, как только смогу.

– Даже не думаю об этом, но я волнуюсь за тебя. Эндрю совсем с цепи сорвался.

– Знаю. Наверное, он наказывает меня за то, что Софи его отвергла. Когда я расскажу ей, что случилось с Ангусом, она очень расстроится.

– Да, но она сильная девочка, и у нее есть отличная группа поддержки.

Я откидываю голову на спинку дивана, задумываясь над его словами. Надеюсь, он прав. Я улыбаюсь ему.

– Спасибо, что пришел. Мне легче.

– Не о чем тут говорить. – Он наклоняется ко мне и сжимает мою руку. – Я лишь хочу быть хорошим другом. Мне все еще не по себе оттого, что я сказал тебе на днях. У меня не было никакого права вмешиваться в твои отношения.

Я изучаю его лицо в поисках скрытого подтекста в его словах. Понимает ли он, что все еще держит меня за руку? От него веет теплом. Мы так близко. Я могла бы поцеловать его… Что за безумная мысль! У меня не должно быть таких. Мне нельзя даже сидеть с ним на этом диване.

– Все в порядке, – говорю я. – Друзья для того и существуют, чтобы говорить правду.

Я смотрю ему в глаза.

– Да, но я зашел слишком далеко. Все делаю не вовремя.

Он отпускает мою руку, отпивает вина, а я задумываюсь, не набирается ли он мужества, чтобы сказать еще что-нибудь. Что значит «вовремя»? Он еще секунду колеблется, но потом, словно что-то решив, встряхивает головой и поднимает пульт.

– Посмотрим опускание шара[20] в Нью-Йорке?

– Хорошая идея.

Я сосредотачиваюсь на веселье, царящем на экране телевизора, слушаю шум толпы, оживленные голоса ведущих. Если и существовало окно в его мысли, пусть совсем небольшое, он уже закрыл его.

Софи возвращается около часу ночи. Она улыбается, щеки раскраснелись от холода, и она напевает себе что-то под нос. Софи никогда не поет. Она что, выпила? Родители Джареда сказали, что на вечеринке не будет алкоголя, хотя я не удивлюсь, если окажется, что кто-то из ребят тайком принес выпивку. Я наблюдаю, как она снимает куртку, обувь. Она не спотыкается и не качается. Заметив Маркуса и меня, сидящих в гостиной, она заходит и опускается в кресло.

– С Новым годом, – говорю я. – Как вечеринка?